Мысли для заметки с таким необычным названием давно крутились в моей голове. Давно увлекаясь ботаникой, садоводством, огородничеством, цветоводством, я, конечно, прекрасно знаю с самого детства один из наиболее распространённых садовых цветов, который знают, наверное, все: золотые шары.
Исполнилось сто лет со дня рождения великолепнейшего русского писателя Владимира Солоухина, и, как это водится, почти нигде никаких упоминаний. Всего несколько статей на весь интернет, специально проверил сейчас, — и то их надо искать специально.
Я всегда радовался тому, что хорошо знал людей, родившихся до революции. Таковых было, наверное, несколько десятков. Еще больше меня радовало, что в раннем детстве мне удалось пообщаться с людьми, родившимися в 19-м веке, некоторые из них хорошо запомнились. Но самое поразительное, что я помню (по крайней мере, двоих) людей, родившихся даже при Александре Третьем!
Дипфейки скоро заполонят все информационное пространство. Мы и так живем в призрачно-туманном мире, где все перепутано и перевернуто с ног на голову, так вот еще одна проблема. Нейросеть сгенерировала как выглядел Иван Грозный — вот так, по ее мнению.
Потихоньку осваиваю любимого Киплинга. Прочитал его роман, который на русский язык переводится двояко: «Отважные мореплаватели» и «Отважные капитаны». Оригинальное название «Captains courageous».
Разбирая и приводя в порядок домашний архив, иногда обнаруживаешь удивительные артефакты. Так, сегодня мне попались два билета моих друзей из Словакии. Тогда они впервые приехали в Россию — в мае 2001 года. Прошла уже почти четверть века, а билетики хранятся, и вызывают приятные воспоминания.
В юбилейный день рождения Пушкина хоть где-то и как-то вспомнили о нашем тяжело больном инвалиде — современном русском языке.
Очередная публикация в газете «Новый путь» относится уже к маю 1982 г. Видимо, описывается встреча, состоявшаяся 9 мая, или, по крайней мере, прошедшая в честь Дня Победы. Рассказывается о бабушке, наших односельчанках, и даже упоминаюсь я, которому было на тот момент 6 лет.
Не так часто пишу о Пушкине, скорее даже редко. О воздухе мы тоже не думаем, когда дышим. Также примерно и с Пушкиным: он растворен в нас, мы им дышим, мы им аукаемся. С него у нас начинается настоящая литература. Все, что было до Пушкина, — это была подготовленная почва. Пушкин стал зерном, из которого выросла вся наша литература. Трудно назвать жанр, в котором он за такую в общем-то короткую жизнь не оставил заметного следа: поэзия, проза, стихотворение, поэма, роман, рассказ, повесть, сказка, эпиграмма, публицистика, литературная критика, мемуаристика, эпистолярный жанр, исторические труды, издательская деятельность. Это только то, что за минуту пришло в голову, наверняка что-то еще забыл.
Сколько себя помню, всегда любил карты — географические, политические, исторические, топографические, атласы, глобусы, карты мира, полушарий, отдельных стран, регионов и прочего.
Всегда просмотр карт завораживал, так и хотелось, подобно чеховскому герою, глядя на карту Африки, произнести: «А, должно быть, в этой самой Африке теперь жарища — страшное дело!»
