По Святой Земле в 2011 году. Часть пятая. У Марии Магдалины. Гора Ермон. Врата ада. Кесария Филиппова. Начало Иордана. Генисарет. Страна Гадаринская (Гергесинская)

Этот день (23 ноября) начался рано. Мы приехали на литургию в Магдалу, в монастырь Марии Магдалины, на подворье Русской Духовной Миссии уже в седьмом часу утра. Этот монастырь является скитом Горненской обители, но сегодня в храме почти никого нет, поскольку батюшки и насельницы уехали на именины патриарха Иерусалимского Феофила. Магдала – это, соответственно, родина Равноапостольной Мироносицы Марии Магдалины, из которой Господь изгнал при крещении семь бесов, и которая потом удостоилась первой узнать о Воскресении Христовом.

Магдала (Тверия). Подворье Русской Духовной Миссии. Храм св. равноапостольной Марии Магдалины.

Мы все готовились к причастию в этот день. Вопрос о литургии был решен заранее, благословение получено. Рано утром батюшка начал службу, пел хор из наших паломниц. Поскольку почти все насельники монастыря были в отъезде, то мы здесь были «хозяевами», чувствовали себя как дома, тем более что и храм это – русский.

Во дворе монастыря красивый сад, растут пальмы, фруктовые деревья. Народу кроме нас никого нет по двум причинам: во-первых, потому, что рано, а во-вторых, потому что вход в обитель только с благословения по предварительной записи, чтобы никто из праздного любопытства не заглядывал. Также на монастырской территории есть радоновый источник, в котором по преданию Господь и крестил Марию Магдалину.

Источник Святой Марии Магдалины, считается целебным.

А далее, за пределами монастыря, простирается Тивериадское (Генисаретское) озеро, или, как его часто называют, — Галилейское море. Эти названия – синонимы. Монастырь расположен как раз на его берегу, поэтому и большинство росписей в храме посвящены в основном сюжетам, связанным с этим озером, здесь опять же Евангелие материализуется.

Во время литургии, когда читали правило к причастию, батюшка вдруг куда-то ушел из храма, захватив с собой одну из паломниц – петербургскую писательницу Ирину. Через некоторое время они вернулись, Ирина, причем была мокрая, словно искупалась. Мы ничего не поняли, развязка этой загадки наступила только в конце дня. Литургия продолжалась, мы сподобились причаститься, а я даже помогал батюшке с другим алтарником – держал плат перед потиром и утирал уста причастникам.

В храме св. равноапостольной Марии Магдалины.

После литургии мы позавтракали в гостинице, а потом еще омывались в радоновом источнике. Наша гостиница от монастыря была недалеко.

После этого мы поехали на автобусе довольно далеко на север (часа полтора), к самой границе Израиля, совсем близко к Ливану и Сирии. Наша цель была – посещение древнего города Кесария Филиппова, которая расположена у подножия горы Ермон. Отчасти мы даже восходили на Ермон пешком. В этом месте находится природный парк «Баниас». Название это, «Баниас», или «Паниас» — очень древнее, еще языческое, посвященное богу Пану. Позже этот город был переименован в Кесарию Филиппову, которая сегодня находится в основном в руинах. Гора Ермон – самая высокая в Святой Земле. Ее высота составляет 2860 м. над уровнем моря, но самая вершина принадлежит уже Сирии, а у Израиля самая высокая точка – 2200 м. Гора Ермон неоднократно упоминается в ветхозаветных текстах, в частности, в Псалтири, во Второзаконии. Она знаменита еще тем, что из-под ее подножия вытекает чистейший горный поток, который дает начало Иордану. Из маленького ручья он постепенно становится довольно полноводной рекой, впадает в Галилейское море, вытекает из него, устремляясь далее к югу, и впадая, наконец, в Мертвое море.

Земля Кесарии Филипповой – довольно тяжелое место в духовном отношении, и в то же время – удивительное. Здесь процветало язычество, были капища Ваала, Пана. Однако и само понятие о возникновении Церкви, которую не одолеют врата ада, тоже впервые возникло именно здесь. Удивительно, что у подножия Ермона находится широкая и глубокая расщелина, уходящая куда-то в глубины земли. Наш путеводитель, Роман, сказал, что именно эта расщелина ассоциируется в местном предании с «вратами ада», которые упоминаются в Евангелии от Матфея, в 16-й главе. По-видимому, эти слова были произнесены именно здесь, поэтому и батюшка читал нам этот отрывок, а мы с особым ощущением внимательно слушали:

«Прише́дъ же Иису́съ во страны́ Кесарі́и Фили́пповы, вопроша́ше ученики́ Своя́, глаго́ля: кого́ Мя глаго́лютъ человѣ́цы бы́ти, Сы́на Человѣ́ческаго? Они́ же рѣ́ша: о́ви у́бо Иоа́нна Крести́теля, ині́и же Илiю́, друзі́и же Иеремі́ю или́ еди́наго от проро́къ.

Глаго́ла и́мъ [Иису́съ]: вы́ же кого́ Мя глаго́лете бы́ти? Отвѣща́въ же Си́монъ Пе́тръ рече́: Ты́ еси́ Христо́съ, Сы́нъ Бо́га жива́го.

И отвѣща́въ Иису́съ рече́ ему́: блаже́нъ еси́, Си́моне, ва́ръ Ио́на, я́ко пло́ть и кро́вь не яви́ тебѣ́, но Оте́цъ Мо́й, и́же на небесѣ́хъ: и А́зъ же тебѣ́ глаго́лю, я́ко ты́ еси́ Пе́тръ, и на се́мъ ка́мени сози́жду Це́рковь Мою́, и врата́ а́дова не одолѣ́ютъ е́й: и да́мъ ти́ ключи́ Ца́рства Небе́снаго: и е́же а́ще свя́жеши на земли́, бу́детъ свя́зано на небесѣ́хъ: и е́же а́ще разрѣши́ши на земли́, бу́детъ разрѣше́но на небесѣ́хъ».

И Петр именно здесь называется камнем, что, очевидно, как-то связано с находящейся по соседству самой большой горой – Ермон.

Далее мы спускались километра полтора-два вниз по течению Иордана. В каком-то месте мы даже немного омывались в его водах, пили эту чистейшую, родниковую воду, но главное омовение было еще впереди. Вниз по течению, кстати, Иордан становится все более мутным, таким серо-зеленым – это уже между Галилейским и Мертвым морями. По ходу нашего маршрута Роман нам показывал колючие растения, из которых был сплетен терновый венец Христа. Даже прикасаться к ним было больно – настолько они кололись. Видели мы также и оливковые рощи, пробовали «на зуб» незрелые оливки.

В одном месте мы посетили пекарню, которой владел местный житель, принадлежащий к редкой национальности – друзы. Этот друз продавал недорого вкусные лепешки (типа лавашей), сдобренные приправой из иссопа – того самого, из пятидесятого псалма. Его семена являются пряностью, а сами веточки используют в качестве кропила.

Далее дорога наша лежала назад, к югу, вновь к Галилейскому морю. Позднеосенний израильский день давно уже перевалил за половину, солнце стало клониться к закату, когда мы подъехали к точке назначения.

То место на берегу озера, к которому мы приехали, было кибуцем. Кибуц – это израильская сельскохозяйственная коммуна, нечто вроде нашего колхоза, или совхоза. А название у него было примечательным – Генисарет. Здесь был расположен один интересный музей, который мы успели посетить прямо перед его закрытием – это музей одной лодки, но зато какой! В середине 20-го века однажды летом озеро сильно обмелело, и местным жителям удалось увидеть на дне очертания какой-то затонувшей лодки. С применением всяческих предосторожностей и изощренных методик эту лодку удалось поднять и отреставрировать. Радиоуглеродный анализ помог узнать, что возраст этой лодки примерно 2 тысячи лет. Вместимость ее примерно на 15 человек. Так что можно сказать, что, очевидно, именно в таких лодках по Галилейскому морю плавали Господь и апостолы. Эта лодка является главным экспонатом музея.

А далее предприимчивые израильтяне сконструировали уже несколько современных лодок, большего размера, снабженных мотором, на которых стали возить паломников «на он пол» Галилейского моря. Конечно, и у нас тоже была запланирована такая поездка. На том берегу, как известно, находится страна Гадаринская (Гергесинская), родина известного бесноватого (в другом варианте двоих бесноватых). Кстати, известна даже деревня – родина бесноватого, она называется Ипос. Там устроена часовня на том месте, где бесноватого обрели «сѣдя́ща и оболче́на и смы́сляща».

И вот уже поздно, солнце село, темно, и мы были, очевидно, последними паломниками этого дня, кто отправился в путь по Галилейскому морю. Учитывая, что многие евангельские события на озере происходили ночью, или в предрассветный час, то у нас вновь было ощущение как бы погружения в те времена. Усилилось это чувство еще тем, что батюшка попросил нашего водителя катера-лодки посреди озера заглушить мотор и остановиться на некоторое время. Он читал нам отрывки из Евангелия, связанные с укрощением бури и хождением по водам Спасителя и апостола Петра. Это, конечно, было удивительно, и запомнилось на всю жизнь. Главное, что была почти ночь, лишь несколько вокруг нашей лодки были видны темные ночные воды Галилейского моря, небольшие волны плескались о наш борт, и была полная тишина. Это невозможно описать, надо было только прожить.

Но вот что еще поразило. По озеру очень популярны туристические маршруты. Ездят не только паломники, но и обычные «отдыхающие». Только мы закончили чтение Евангелия, завели мотор, отправились ближе к Гадаринскому берегу, и вдруг с того берега, навстречу нам на довольно быстрой скорости показались два больших катера, которые я бы даже назвал теплоходами. У них были высокие открытые палубы, эти палубы были ярко освещены, «отдыхающие», очевидно были в порядочном подпитии, их было много, вся палуба заполнена. На палубе громыхала современная клубная музыка «в три притопа, два прихлопа», и вся эта заведенная толпа отчаянно «танцевала», а попросту – корчилась на этих палубах. У меня тут невольно вырвалось: «А вот и бесноватые!», и вся группа даже улыбнулась, усмехнулась – настолько опять все было «к месту». Вспомнилось и то стадо свиней, в которых вселился легион, и оно устремилось с кручи в воды этого озера. Потом Достоевский возьмет эти евангельские слова в качестве эпиграфа к своему знаменитому роману. Все наше плавание на лодке с мотором заняло минут 40-50. Галилейское море для сегодняшнего транспорта кажется не таким уж и огромным, как для рыбаков-апостолов первого века нашей эры.

Ну что ж, нам оставалось только зайти в свой автобус, который ждал нас на Гадаринском берегу, и отправиться в гостиницу на поздний ужин. Обычно за ужином батюшка просил нас делиться по очереди рассказами о своих впечатлениях минувшего дня. Но тут героиней была та самая Ирина, о которой я рассказал в начале повествования. В чем же была ее загадка? Оказывается, в детстве ее должен был отвести в храм и покрестить один родственник. Он забрал ее у родителей, повел в храм, потом прошло какое-то время, он привел ее назад домой. Большого значения этому событию в те, советские годы, никто не придал.

Она постепенно стала воцерковленным человеком, постоянно ходила в храм, причащалась, все было нормально. И вдруг, буквально за несколько дней до этой паломнической поездки, она встречает случайно того человека, который ее водил на крещение. Она его не видела, кажется, много лет перед этим. А он вдруг и выдает:

— Ну что, Ира, покрестила тебя тогда твоя мама?

— Как? Ведь мы всегда были уверены, что Вы меня крестить водили!

— Водить-то водил, но ты в тот день закапризничала, уперлась, не захотела креститься, так ни с чем я и увел тебя назад домой.

Потрясающая история! И не менее потрясающе, что случилось это как раз перед паломничеством в Израиль. Тогда батюшка воспринял это промыслительно, и решено было покрестить ее при первой же возможности в Святой Земле, чтобы она смогла еще причаститься в тех святых местах, где это было запланировано. Вот такие чудеса случаются, и вот почему Ирина вернулась с мокрой челкой, словно после купания, перед причастием – оказывается батюшка ее покрестил в том источнике, где Господь крестил Марию Магдалину. Теперь это было уже на самом деле. Умиленные этой дивной историей, утомленные впечатлениями дня, да и физической усталостью, мы разошлись по своим номерам на ночлег.