Мой Достоевский

Вечером ехали с друзьями в машине по трассе, дорога занимала два с половиной часа. Сначала мы слушали какую-то музычку, а потом они убавили её и попросили:

— А расскажи нам что-нибудь интересное!

— Да что же вам рассказать?

— Про писателей — можешь?

— Могу. Про кого конкретно?

— Про Куприна.

Рассказываю им немного о Куприне, то, что знаю. Потом заходит разговор о Бунине, Чехове, Левитане, о сестре и жене Чехова.

— А можешь о Достоевском? Ему же завтра 200 лет!

И тут меня неожиданно прорвало, и я разродился более, чем часовой лекцией о жизни Достоевского. Оказывается, я немало знаю. Прямо без подготовки рассказал сначала про эволюцию моего отношения к Достоевскому, дал краткую оценку Великого Пятикнижия, и других произведений. Потом рассказал о происхождении писателя, о годах обучения в Инженерном училище, о первых литературных впечатлениях и опытах, о встрече с Некрасовым и Белинским, о кружке Петрашевского, о катастрофе со смертной казнью и замене её каторгой, о жизни на поселении, в ссылке, о семье Исаевых, об Аполлинарии Сусловой, об Анне Григорьевне Сниткиной, о рождении и смерти детей, об игромании, об Оптиной Пустыни и старце Амвросии, о Евангелии, подаренном жёнами декабристов, о болезни и смерти, о посмертной памяти, о жизни его потомков и моих встречах с некоторыми из них. Сделал небольшой шаг в сторону, рассказав о Сусловой и Розанове. Рассказал о некоторых постановках и экранизациях произведений гения за последние сто лет. Закончил рассказ мыслью, что Достоевский — самый великий писатель в мире, а также пророк и своеобразный апостол. Добавил, почему на самом деле его день рождения надо отмечать не 11, а 12 ноября. Но в любом случае, сейчас юбилейные дни, и надо почтить память великого писателя.

Потом наш разговор пошёл о Толстом, и двух других Толстых, о РАППе, о советской и современной литературе, но, безусловно нашим главным героем сегодня был Достоевский. Целый вечер мы к нему возвращались. Итак, с юбилеем, дорогой Фёдор Михайлович!

С Денисом Антиповым — о Достоевском

В эти дни много и часто вспоминают Достоевского в связи с его 200-летием. Иногда, если посмотреть видеосюжеты некоторых телеканалов – это пошловато-примитивные сюсюкания об убитой старушке, о том, что Достоевский Ф. М. – это не радиостанция и далее в таком же духе. Иногда это и серьёзные фильмы, глубокие размышления, интересные рассказы.

Эти несколько юбилейных дней мне посчастливилось провести в компании Дениса Антипова, и, конечно, сквозной темой наших разговоров был Достоевский. Посмотрели мы кое-что из фильмов по его произведениям, и, конечно, говорили, рассуждали, обменивались мыслями, шагая холодным осенним вечером вдоль берега одной древнерусской реки.

Рассуждали о том, что порой удивительной и трудной бывает судьба человека. Достоевский пережил приготовление к смертной казни и прошел самое дно жизни – четыре года в каторге. Многих и многих это бы сломало, и вообще убило. А он, пройдя все круги ада, не сломился, не озлобился, да ещё и стал великим писателем. И мало того, именно это-то и сделало его тем Достоевским, которого мы знаем.

Также мы говорили, например, о том, что «Братья Карамазовы» — это архетип русского человека. Каждый русский может в себе найти и порывистого Митю, и скептического Ивана, и блаженного Алёшу (а иногда и Алёша превращается в Ивана), и даже чудовищного Фёдора Павловича и мерзкого Смердякова. Поистине, широк русский человек. Говорили также о «Бесах» и революции, о том, что Петруша Верховенский – это будущий Свердлов и Троцкий.

Рассуждали ещё о том, что Достоевский становится всё более и более актуальным с течением времени. Достоевский – лакмусовая бумажка для проверки людей: любишь Достоевского – ты правильный человек, ненавидишь – всё с тобой ясно (известные примеры имеются). Достоевский своеобразный пророк и миссионер. Весь мир читает Достоевского, правда, далеко не весь мир его понимает. А тот, кто начинает правильно понимать Достоевского, сам становится правильным, такие примеры из далёких стран мы тоже знаем с Денисом лично. Постепенно в наш разговор вошли и другие прекрасные люди – Гильфердинг, Хомяков, Аксаковы. И о них мы говорили в той же тональности, что и о Достоевском. В общем, Достоевский – это катализатор для дружбы, Достоевский объединяет, Достоевский вечен!

Вадим Грачев