Летний день год кормит — это хорошо знают те, кто живёт в деревне. Помимо всех прочих работ, отнимающих у крестьянина всё его драгоценное время, есть и ещё большая забота — заготовить впрок ягоды. Так премудро всё устроено в природе, что ягоды в лесу растут не все вдруг, а по очереди.
Когда, наконец, наступает время убирать полностью высохшее сено, надо метать стог (стога). Для этого надо приготовить стожьё, то есть основу для стога. В центр будущего стога втыкается острОвина – длинная жердь, которая втыкается в землю. Она укрепляется по краям прибитыми к ней 3-4-мя маленькими колышками, которые с разных сторон втыкаются в землю, и прибиваются к островине. На землю вокруг островины набрасывают ветки кустов, чтобы укладывать сено не на землю, а на такой своеобразный настил.
Вот такое необычное слово мы поставили в заголовок нашей заметки. Не каждый и догадается – о чем это. А меж тем, слово правильное, просто диалектное. В нашем устюженском диалекте, в деревнях бывшего Устюженского уезда в говорах часто буквы Е и И меняются местами. Например, все говорят «сени», а у нас – «сини», в литературном языке скажут «говорил», а у нас – «говорел». Иногда даже вместо «песня» можно в деревнях услышать «писня». По одной из версий даже название северной реки Свирь объясняется так: первая буква – это оглушенное З, которое видоизменилось в С, а И в середине слова – это бывшее Е – замена, о которой я и поведал. Поэтому в названии этой реки легко угадывается бывший Зверь. Вот и «синокосничать» — такой, казалось бы, непонятный инфинитив – значит заниматься заготовкой сена в деревне. Даже в частушках иногда это слово можно встретить.
Когда набираешь в интернете слово «корзина» непосредственно, или в сочетаниях, и пытаешься найти картинки, то в 95% случаев тебе интернет выдаёт корзинки, плетёные из ивовых прутьев. А я вырос не на таких корзинах.
Девчонки смеялись: «Встречай, Тонь, твой Контуженный пришел».
Он протягивал авоську — она считала: батон, бутылка кефира, пачка сахара, спички. Пробивала чек.
Он доставал из кармана еще маленький кулек шоколадных конфет. Что-то мычал: уу-тыбб.
Она понимала — «Это тебе». Брала, благодарила. Он кивал и уходил, прихрамывая, повесив на непослушную руку авоську с нехитрой снедью.
Помню в детстве, в начале 1980-х, одно из самых сильных впечатлений — когда приходила в гости «посидеть» бабулечка с прялкой, сидела, разговаривала с нами, или даже все вместе смотрели телевизор, и у неё из-под пальцев рождалась шерстяная нитка, наматывалась на веретено — это завораживало. Тогда думалось, что это будет вечно, но это давно ушло.
Мне приходилось уже неоднократно писать о том, что районная газета может содержать ценнейшие сведения по генеалогии и краеведению. Существуют районные газеты, как правило, уже лет 90 и более. За много десятков лет в них накопилось бесчисленное количество информации, как по нашей генеалогии, так и по краеведению – по истории конкретных, скажем, деревень.
Он живет в одном из маленьких городков, тех, которые стоят следующими в очереди на вымирание после русских деревень. Приехал он сюда совсем недавно, чуть больше года назад из большого города, почти мегаполиса. Приехал и перевез сюда свою семью – жену и двоих детей. Третий ребенок родился уже здесь, в маленьком городе. Кто-то, может быть, с непониманием пожмет плечами: странные вы люди, все стремятся уехать из таких мест в «цивилизованный мир», а вы наоборот, едете сюда. Может быть в целой массе таких непонимающих людей даже больше, но к счастью он преимущественно общается не с ними, а с понимающими и поддерживающими.
Марья Петровна принесла с огорода целый тазик овощей: красные и желтые помидоры, зеленые пупырчатые огурцы, круглую розовую редиску, а сверху к этому набору были добавлены еще яблоки с румяным боком и первые, рано созревшие сливы. Все эти дары природы она тщательно промыла водой из рукомойника, и выложила на стол, на толстое полотенце. Вовочка с чумазым носом и не очень чистыми руками подбежал к столу, и хотел схватить самое вкусное – ароматную сливу, но тут же получил хлопок по рукам от Марьи Петровны:
День шестьдесят первый. До обеда принимал экзамен. Занимался также с дипломниками. Погода была как в известном произведении: «Стояла страшная жара, пели птицы». Не хватало, разве, только того, как старый Флинт кричал: «Пятнадцать человек на сундук мертвеца и бутылку рому!» И эта страшная жара не могла остаться без последствий. После обеда, откуда ни возьмись, собралась синь — с запада, и принесла кратковременный, но шквальный дождь.
