Итак, мы в Сербии. Бояна – замечательная красивая черноглазая сербская девушка – наш гид по Белграду. Именно такой и представляется сербская девушка – черноволосая, глаза как чернослив. Добрая, веселая, умная. Русский язык понимает хорошо, говорит с красивым югославским акцентом – это ей придает необыкновенный шарм. Идем с железнодорожного вокзала на автостанцию.
Сразу ощущается холмистая местность Белграда – дорога наша метров 300-400, но все время в гору, забирает много энергии. Здесь, на Балканах, хорошо худеть и поддерживать жизненный тонус – походы по холмам не дают вам растолстеть. Садимся в автобус, и через каких-нибудь 30 минут мы уже в Батайнице – пригороде Белграда, у Бояны дома. У Бояны замечательные родители и брат Стефан, которого мы тут же на русский манер назвали Стёпой. Вся семья тихая, скромная, добрая, мудрая. Папа работает в полиции. Нас тепло принимают. Сначала подают кофе – неотъемлемый утренний балканский напиток, потом мама готовит вкусный и питательный завтрак.
После этого мы собираемся поскорее поехать в Белград, осмотреть, насколько это возможно за один день, знаменитую и многострадальную сербскую столицу. Но законопослушный папа сначала отвозит меня к себе на работу – в полицию. Дело в том, что всех иностранцев в Сербии, так же, как и у нас, нужно ставить на учет. У меня переписывают паспортные данные, выдают небольшую плотную бумажку с печатью – гарант того, что я могу себя спокойно и безопасно чувствовать в Сербии. За эти несколько дней семья Кнежевичей, видимо, прославилась в Батайнице – уже второго русского принимают в свой гостеприимный дом. Почувствовав законную свободу на сербской земле, мы садимся в проезжающий пригородный поезд, и едем в Белград из Батайницы уже другим путем. Первое, что мы хотим посетить по совету Бояны, пока светло – это телецентр на окраине Белграда. Там стоит Авальская телебашня – самое высокое сооружение на Балканах, высотой более 200 метров. Едем на автобусе через весь Белград, население которого, по разным подсчетам, от 1 до 2 миллионов человек.
Приезжаем на окраину столицы, здесь тихо, спокойно. Находим уютное кафе в тени. Следует заметить, что в Сербии уже не так влажно и душно, как в Черногории, климат более континентальный. В кафе заказываем вкусный обед. По сравнению с Россией, и даже с Черногорией, здесь всё довольно дёшево стоит. Мы долго расспрашивали Бояну о национальных блюдах, хотелось попробовать что-то национальное сербское. В результате заказали первое – что-то вроде супа, второе, название которого мы тут же забыли, только помнили, что это было «что-то на чём-то» — так это и вошло у нас в поговорку. Долго потом смеялись с Бояной, когда вспоминали это загадочное «что-то на чём-то». Оно было таким сытным – что-то вроде обжаренных домашних колбасок, и его было так много, что есть мы потом не хотели до конца дня.
Поднялись к подножию телебашни. Пока поднимались, Бояна нам рассказывала, что во время Югославской войны американцы одной из первых разбомбили эту телебашню, но после окончания войны сербы ее восстановили, и даже сделали на несколько метров выше, чем была. В подножии башни музей этой злополучной войны. Среди прочих экспонатов выставлены и куски разбомблённой прежней башни.
Вот мы берем билеты и поднимаемся на лифте довольно долго на вершину башни. Выходим на смотровую площадку, от обозрения с которой дух захватывает! На многие десятки километров ты видишь зеленые просторы, реки, деревни, города, холмы, долины – это даже больше впечатляет, чем в Черногории, так как вид вокруг не ограничен горами. А уходит далеко-далеко, тая в голубой дымке. Так и завораживает эта картина. Долго мы там стояли, созерцали эту красоту, смотрели во все стороны, фотографировались, чувствовали сильное дуновение свежего ветра, восхищались и молчали. Так было красиво там!
Быстро летит время, особенно когда знаешь, что идут твои последние денечки на Балканах. Мы спешим в самый центр Белграда, в самую гущу его жизни. Хочется почувствовать атмосферу этого легендарного города. Выходим из автобуса в центре и гуляем пешком по главным улицам, Бояна показывает нам здание Скупщины, главпочтамт, различные старинные дома. Опять же в центре столицы, на пересечении главных улиц, стоят два дома, в которые попали снаряды при бомбардировках. Так и не восстановлены уже полтора десятка лет. То ли денег нет, но скорее всего как немой памятник о приходе «демократии» на Балканы. Бедные, дорогие наши сербы. Бояна рассказывает, что была маленькой девочкой, когда НАТОвцы бомбили Белград и другие города, она помнит эту атмосферу страха, но родители ее тогда увезли к бабушке в деревню, поэтому сами бомбардировки она не видела. Отец Бояны рассказывал нам, что американцы не смели вводить сухопутные войска в Югославию, ибо знали, что храбрые и отчаянные славянские солдаты могли разгромить даже во много превосходящие силы противника. Они лишь как трусливые шакалы нападали оттуда, откуда их невозможно достать – с воздуха. Но и то были случаи, когда противовоздушная сербская оборона сбивала вражеские самолеты. Такое не забывается!
Пока мы прогуливались по холмистым улицам Белграда, напоминавшего чем-то в этом отношении родной наш Киев, стало уже темнеть, и мы продвигались к самому сердцу Белграда – Калемегдану. Это изящный парк и крепость, расположенные при слиянии двух крупнейших рек – Дуная и Савы. Поселение на этом месте под названием Сингидунум существовало еще с 15-го века до нашей эры – вот какой древний Белград! Еще он уникален тем, что одна его часть находится на Балканах, а вторая в Европе. Именно через Белград проходит южная граница Европы. Сербы его красиво называют Београд – как будто им не выговорить звук «л» — так кажется нам, русским.
Чем темнее становилось, тем больше было народу на улицах. На Белград опускалась теплая мягкая ночь, начиналась активная ночная жизнь. Мы шли по центральной пешеходной улице. Я с интересом разглядывал вывески – в основном на кириллице, в отличии от Черногории, смотрел на людей, вслушивался в мелодику славянской речи. Меня всегда восхищали славянские языки – ведь все мы когда-то, в доисторическом прошлом, говорили на едином языке, у нас единый корневой стержень, мы и сейчас во многом понимаем друг друга. И каждый раз, общаясь с братьями-славянами, испытываешь такое чувство, как будто встретил старого, подзабытого родственника, которого давно не видел, всматриваешься в него, вслушиваешься в его речь, пытаешься понять, отметить знакомые черты, которые появились за время нашей разлуки. А разлуке-то всего каких-нибудь две тысячи лет, в историческом масштабе – ничто.
По пешеходной улице на каждом шагу расположены кафе, люди сидят прямо на улицах. Тут же расположились торговцы сувенирами и прочими безделушками. Не утерпев, заходим в книжный магазин, смотрим сербские книги на кириллице. Через всю эту бурную вечернюю жизнь выходим, наконец, к Калемегдану. И тут в темноте ночного южного неба, в освящении тысяч больших и маленьких огоньков открывается мне то, о чем я мечтал много-много лет – таинственная, величавая гладь Дуная!
Долго я подходил к нему. Мечтал увидеть еще с 2000 года, когда в Англии подружился с замечательным моим другом из Словакии Марьяном. С ним мы много говорили про Дунай. Был я в Словакии в конце 2002-начале 2003 годов, но только в ее северной части, на юге, в Братиславе, на берегах Дуная тогда не удалось побывать. Сколько песен про Дунай я слышал, с каким восторгом рассказывал Марьяну, что славяне когда-то расселившись из единого центра унесли в своих песнях имя этой великой славянской реки, и теперь в русских народных песнях Дунай можно встретить и во Пскове, и в Архангельске, и в Усть-Цильме, и в любом месте, где еще сохранилась русская речь и традиционный песенный уклад. Рассказывал Марьяну про песню Ольги Федосеевны Сергеевой, в которой она пела:
Вы пойдете на реку Дунай, возьмите и меня,
Вы будете в Дунай венки пускать, пустите и мой…
Кто хоть раз слышал это исполнение, никогда не останется равнодушным. И вот я вижу перед собой величавую, медленно и таинственно текущую эту великую мистическую, архаичную славянскую реку – Дунай. Много мыслей и образов проносилось в те поры в моей голове. Долго мы стояли у каменного бордюра, и, опершись на него, в большой высоты созерцали эту великую реку – Дунай. Так много Дунай для меня значил, и так символично, что впервые я его увидел в центре Белграда. Вот с такими мыслями, в восторженном состоянии мы вернулись в гостеприимный дом Бояны и завалились спать в час ночи, что называется, не чуя ног под собой. Завтра нас ждет Воеводина и ее столица – Нови Сад.
Вадим Грачев
ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ:
Второй день в Сербии. Нови Сад
Читайте также:
Просмотров - 5 134