Первый раз на Украине. Начало 2002 года

Так прошло лето 2001 года, наступила и прошла осень. Началась зима, приближался Новый год. После встречи с нашими друзьями в Санкт-Петербурге мы стали подумывать, где бы продолжить встречи. И на сей раз мы с Витей поехали на Украину к Ане. Аня, а также ещё несколько человек, работавших на нашей английской ферме, были из Житомира. Я, родившийся и выросший в Советском Союзе, пока Союз был жив, не бывал ни в одной союзной республике, кроме России. Так что эта поездка через Белоруссию на Украину поездом была для меня, что называется, по следам СССР. В последующие годы мне также удастся посетить бывшую советскую Грузию (Абхазия), Армению, Казахстан, Эстонию, Белоруссию. Надеюсь, это еще не предел, но та поездка была первой.

Новый 2002 год мы встретили дома, в Питере, и в первые дни тронулись в путь. Ехать из Питера до Житомира, что-то примерно сутки. Если ты выезжаешь днём с Витебского вокзала, то днём, или вечером следующего дня ты уже в Житомире. Поезд у нас был Кишеневский. Первая «заграница» — Белоруссия. Это мы узнали, когда увидели смешные названия за окнами – «чугунка» (железная дорога), «пуць» (путь), «выхад у горад», Вицебск, Магилёу. Проезжая Витебск, я вспоминал фестиваль «Славянский базар», и то, что Витебская область несколько раз меняла свою административную принадлежность – то к России, то к Белоруссии. В рамках союза это было не столь важно. Проезжая Могилёв, вспоминал о том, что здесь была ставка Главнокомандующего во время Первой Мировой. В Жлобине, по-моему, на станции активно продавались детские игрушки, поскольку там была фабрика по их производству. Но, в общем, на территории Белоруссии мы чувствовали себя так же, как и в России.

Когда проехали Мозырь, то вскоре была белорусско-украинская граница. С момента развала СССР прошло уже 10 лет, поэтому, конечно, это уже была граница с таможенниками и пограничниками. Поезд сначала стоял на белорусской территории, нас досматривали и пропускали через границу белорусы. Потом мы переезжали границу и останавливались уже на украинской территории. Тоже шли таможенники, за ними пограничники. Спрашивали, что везем, иногда выборочно проверяли вещи. Стоянка была примерно час, в районе Овруча. Спрашивали, кстати, по-украински, но когда видели, что мы не очень понимаем, повторяли и на чистом русском. Мы заполняли специальные иммиграционные карточки, которые нельзя было потерять, т.к. на них ставился штампик о въезде, а на обратном пути их снова проштампуют и заберут назад. Потом я еще бывал на Украине, и проходил эту процедуру неоднократно, не только на поезде, но и на самолете. Кто-то рассказывал нам в поезде, что совсем рядом, в 100 км. восточнее Овруча находится Чернобыль – всемирно и печально известное место страшной атомной аварии, поэтому очень много людей отсюда уехало, и территория эта заметно опустела.

Мы благополучно миновали границу, и через небольшое время были уже в Житомире, а поезд наш помчался дальше – на юг и запад – в Кишенев. Встретила нас Аня. Радости не было предела! Вновь нахлынули английские, и уже питерские воспоминания. Также началось и познание Украины. Аня – очень образованная и увлеченная, постаралась от души представить для нас Украину во всей ее красоте и во всем разнообразии. Остановились мы у них на квартире, где кроме Ани живут ее родители, бабушка и сестра, а также собака, которую, насколько я помню, звали Аманда, и похожа она была вроде на добермана. Первое, что мы услышали, это украинский язык бабушки: «Вот, Аманда, гости приихалы до тэбэ». Если в Белоруссии услыхать белорусский язык – это редкость, то на Украине ты везде слышишь и видишь украинский язык. Тогда по ощущениям он был примерно представлен поровну с русским, по крайней мере в Житомире, который находится в 140 км. западнее Киева. Это видно было даже у Ани дома: мама говорила по-русски, а папа – исключительно по-украински. Сама же Аня, как рыба в воде, купалась свободно в обоих языках, и нас это умиляло. Не удивительно, что практически также свободно она знала и английский.

Нам с Витей, как людям любознательным и наблюдательным, было все очень интересно. Помимо украинского языка, который мы ловили на каждом шагу – слушали в транспорте, от людей, читали на разных плакатах, вывесках, мы узнали, что на Украине распространены домашние имена, в отличие от официальных, которые могут сильно различаться. Скажем, если человека зовут по паспорту Вячеслав, то дома его могут звать Витя, а женщину по имени Лариса – Лэся. Также мы обратили внимание, что народ, даже в городах, чтит культурные традиции. Мы приехали незадолго до Рождества, и застали подготовку к нему, которая сильно влияла, скажем, на трапезу. До Рождества – постные блюда, причем во всем их разнообразии и богатстве, а после – скоромные, еще разнообразнее и богаче. Здесь также я, кстати, впервые увидел кутью из пшеницы, то есть, какой она и должна быть. У нас ее варят из риса. На святках ходят ряженые, колядовальщики, звонят в городские квартиры, поют колядки, а хозяева их за это одаряют.

Много мы гуляли по Житомиру. Город большой, население более 260 тысяч, областной центр. Помню различные музеи, храмы, красивые здания, небольшую речку Тетерев с крутыми берегами и узким пешеходным мостиком. С Житомиром связаны имена В.Г. Короленко, С.П. Королева, И.Р. Шафаревича, и других знаменитых людей. По-моему, по музеям мы особенно не ходили, все больше гуляли по городу, сидели дома и много общались.

Большим событием была поездка в Киев, и не одна. Помню, что ездили мы туда не то 2, не то 3 раза. В Киеве жила Наташа Балицкая, тоже представительница нашей английской команды работников, и помню, что один раз мы даже ночевали у нее в киевской квартире. Помню даже такой эпизод: выходим мы из дома: Витя, Аня, я, Наташа, брат Наташи, а тут мимо идёт наряд милиции, и давай нас обыскивать и допрашивать – не бандиты ли мы, или не наркоманы ли. На улице порядочный морозец, а они давай наши куртки расстёгивать, а потом спрашивают, почему мы дрожим – видимо хотели в нас увидеть наркоманов, или алкоголиков, но им не повезло, и после 10-минутной проверки нас отпустили восвояси.

Так я впервые побывал в древней столице – Киеве. Потом приходилось еще бывать в нем раза два, и каждый раз с огромным интересом, удовольствием, и даже внутренним трепетом. Побывали мы во всех основных местах: в Киево-Печерской лавре, у мощей святых в знаменитых пещерах, увидели древнейшую успенскую церковь, уничтоженную фашистами и заново восстановленную. Побывали на могиле П.А. Столыпина; осмотрели всемирно известный Владимирский собор, который расписывали великие русские художники Нестеров, Васнецов и, кажется, Врубель. Были у фундамента самого первого киевского храма – десятинной церкви, заложенной еще князем Владимиром. Наведались и в Софию Киевскую, видели саркофаг Ярослава Мудрого. Посетили Андреевский собор и осмотрели Андреевский спуск. Очень нас впечатлил музей Булгакова – ведь именно в этом доме происходит действие «Дней Турбиных», и это просто чудо, что за музей! Гуляли по берегу Днепра и долго искали Аскольдову могилу, и наконец нашли – на ней построена Никольская церковь, по-моему, сейчас принадлежащая униатам. Были, конечно, и на майдане, видели все правительственные здания, очень много красивых домов, один из которых запомнился особо – дом с химерами. Были даже в Киевском зоопарке. Гуляли по Крещатику, заходили в книжные магазины и в музыкальные. Помню, что накупил кучу кассет (тогда ещё они были в широком ходу, компакт-диски были редкостью, а сейчас и то и другое ушло в прошлое – вот как быстро меняется техника) с украинскими народными песнями в исполнении Нины Матвиенко, чарующий голос которой я тогда услышал впервые, и слушаю его и по сей день, хора Григория Веревки, и разных народных коллективов. Особенно мы смеялись, когда звукозаписывающая фирма сделала дословный перевод названий украинских песен на английский язык, типа «Напывся, напывся, с дороги сбывся» — «Got drank, got drank, lost his way», и все в таком же духе – мы долго смеялись. Много гуляли мы и просто по старому городу, по знаменитым холмам. Больше всего в Киеве я люблю старые небольшие улочки, с двухэтажными домиками, в которых, кажется, и сейчас живут Булгаков, Паустовский, Тимофеев-Ресовский, и все те, кто имел счастье прикоснуться к этому древнему и прекрасному городу. Гуляешь по ним заснеженным зимним днем, заходишь в кафе, пьешь ароматный кофе – это непередаваемая атмосфера! В общем, о Киеве можно писать долго и много, прежде мне уже приходилось это делать хотя бы отчасти. Эта первая поездка поселила в душе глубочайшую любовь к Киеву, которая с каждым приездом туда только усиливалась.

В конце концов, мы вернулись в Житомир, и уже приблизилось время нашего возвращения домой. Точно сейчас уже не помню, но думаю, что были мы тогда на Украине дней 8-10. С сожалением расстались с гостеприимными хозяевами в Житомире, но надо было ехать домой. Жизнь продолжалась. Впечатлений мы получили море. Возвращались домой тем же Кишеневским поездом. В купе с нами ехали двое ребят из Приднестровья. Как я писал в заметках об Англии, мы тогда были молоды, наивны, и чего греха таить, мало образованы. Так вот порой образование приходится получать не из учебников, а прямо из живой жизни. Тогда я, наверное, впервые осознанно узнал об этой непризнанной республике, об ее истории, да еще и встретился с живыми ее гражданами. Эти граждане нас угощали молодым домашним молдавским вином, поэтому дорога была быстрой и легкой. Кстати говоря, в этом поезде я впервые увидел контрабанду. Как только мы проехали украинско-белорусскую границу (ехали мы в купейном вагоне), я, выйдя из купе в коридор, увидел, как вдоль всего вагона в верхней его части какие-то ребятки отдирают обшивку и вытаскивают оттуда сотни бутылок молдавского вина. Как только были пройдены все кордоны, и препятствий на пути не ожидалось, они и начали доставать свою контрабанду, чтоб потом легче было разгружать на витебском вокзале. Зрелище было любопытное. А ребята из Приднестровья много рассказывали о себе, о политической жизни в Молдавии, у них, и на память даже подарили нам несколько приднестровских монет – деньги непризнанной республики, это был раритет. Вспоминаю их с теплотой и сегодня, хотя никогда больше не видел. Вино было ароматным и сильным!

Вадим Грачев