Визит Лысенко
В любой истории есть как положительные, так и отрицательные моменты. История – объективный процесс, поэтому необходимо рассматривать как те, так и другие события. Одним из таких неоднозначных событий был визит в наш университет одиозной фигуры – академика Т. Д. Лысенко.
Любому, кто хоть мало-мальски интересовался историей биологической науки в нашей стране, известна эта фигура и известна та трагическая ситуация, которая сложилась во всех биологических отраслях народного хозяйства, в том числе и в животноводстве. Классическая генетика, по сути, была репрессирована. Генетику называли «продажной девкой империализма», законы Менделя – «гороховыми законами» и так далее. Лысенко пропагандировал идеи о наследовании приобретенных признаков. Это направление называлось «Мичуринской генетикой», и если кто-то рискнул исповедовать другие идеи, тот объявлялся «менделистом, морганистом, вейсманистом», ему в лучшем случае просто перекрывали все дороги и высылали работать куда-либо на биологическую станцию на Крайний Север.
Ситуация складывалась трагическая. Кто хоть как-то хотел удержаться на плаву, вынужден был принимать официальную доктрину и работать в русле «Мичуринской биологии». Это, к сожалению, произошло и с большинством ученых нашего факультета. Самое печальное, видимо, в том, что большинство отлично понимало, что это конформизм, но ничего не могло с этим поделать.
Еще более ситуация усугубилась после визита в институт самого «корифея» — академика Лысенко. Он посетил кафедру разведения с.-х. животных (на которой сейчас работаю я), 16 октября 1940 г., имел полуторачасовую беседу с профессором Давыдовым. После этого профессор пишет краткий отчет о прошедшей беседе. Этот факт полностью был забыт в последующие годы. К счастью, институтская газета того времени «За социалистическое животноводство» сохранила для истории этот факт в своих публикациях, которые я здесь и привожу.
После этого еще добрых два десятка лет в биологии господствовали псевдонаучные идеи Лысенко, затормозив развитие науки. Только ко второй половине XX в. наука смогла постепенно от них очиститься и войти в нормальное русло. Спасибо нашей газете и Российской Национальной Библиотеке, которые сохранили для нас этот любопытный факт о визите Лысенко – это ведь тоже часть нашей истории.
Война
Начинались 1940-е годы. Зоотехнический факультет уже официально насчитывал около 20 лет своей истории, складывались традиции, появлялись крупные имена, факультет развивался, появлялись новые горизонты. Но время было все более тревожным. Международная обстановка накалялась. Зимой 1939-1940 гг. началась Советско-финская война, короткая, но тяжелая и кровопролитная. В документах и в институтской газете сохранились упоминания о том, что многие студенты и выпускники института участвовали в этой войне. О погибших сведения не сохранились, но были раненые. Потом их чествовали как героев.
Приближалась и более грозная война, самая страшная в истории человечества – Великая Отечественная. После ее начала, летом 1941 г. многие студенты и преподаватели были мобилизованы, а многие ушли воевать добровольцами. На факультете продолжали работать лишь старые профессора, женщины, а также не подходившие для мобилизации по здоровью. Нами выявлено только среди преподавателей факультета около 30 участников войны.
Фронт стремительно двигался с запада на восток, первые месяцы войны были чудовищны по темпам продвижения врага. Как известно, уже осенью немцы были под Москвой. То же относилось и к Ленинграду. Уже в сентябре находиться в Пушкине было небезопасно. Институт был переведен в Ленинград. Территория учхоза обстреливалась тяжелой артиллерией, наши отступали. Работники института, в том числе и зоотехнического факультета, ночами пешком уходили в Ленинград. В числе последних в середине сентября покинула Пушкин сотрудница факультета, впоследствии известный ученый, Е. К. Меркурьева. Она уходила в компании академика И. В. Ларина и других коллег. Спустя несколько дней уходила последняя группа. Утром одна из работниц бухгалтерии уже увидела на окраине Пушкина первых немцев. Кто-то не успел эвакуироваться. Например, известный в будущем преподаватель кафедры кормления А. В. Тоичкина была захвачена немцами и позже отправлена на принудительные работы в Германию, и только с окончанием войны была освобождена, вернулась на Родину.
В Ленинграде факультет в составе института пребывал до конца 1941 г., пока еще не окончательно сжалось кольцо блокады. Одна партия преподавателей и сотрудников покинула город в декабре, другая – в январе 1942 г. Они добрались до Вологды, где им было выделено 2 вагона для продвижения вглубь страны. Часть преподавателей улетала самолетом. Люди уже были сильно истощены. По дороге умерла от истощения доцент факультета Александра Ивановна Краснокутская. Среди тех сотрудников факультета, кто остался в блокадном городе, 9 человек умерло от голода и болезней, в том числе известные профессора. В семье преподавателя А. Н. Буйновского произошла страшная трагедия. Во время эвакуации факультета он и его сын заболели сыпным тифом. Всей семьей вынуждены были из-за этого остановиться в г. Муроме с марта по май 1942 г. В этот период неизвестными бандитами при нападении на их дом были убиты жена, мать и племянник Николая Алексеевича. Сам он с сыном, будучи больными, находились в тифозном бараке, и это спасло им жизнь.
Постепенно, к весне 1942 г. выжившие сотрудники факультета прибыли на Алтай, в п. Павловск, примерно в 60 км. от Барнаула. Там обосновались и начали налаживать мирную жизнь. Среди местного населения набирали студентов, вели учебную и научную работу. Там функционировал даже диссертационный совет. Бывший директор института, М. С. Лукьянов, защитил именно тогда, в самое тяжелое время, кандидатскую диссертацию по овцеводству.
Насколько страшной и тяжелой была война, настолько же сильны были вера в победу и оптимизм сотрудников факультета.
В эвакуации. Алтай
Итак, к весне 1942 г. зоотехнический факультет прибыл к месту своего конечного пребывания в эвакуации – в поселок Павловск на Алтае, в нескольких десятках километров от Барнаула. Мы переехали из Пушкина в Павловск, но только не в ближайший к нам, и всем хорошо известный, а за несколько тысяч километров.
Среди эвакуировавшихся преподавателей зоофака были известные профессора и преподаватели В. П. Никитин, С. Г. Давыдов, Н. А. Буйновский, Е. К. Меркурьева, декан факультета С. В. Калашников и многие другие. Не все прибыли в Павловск сразу, некоторые были разбросаны по стране. Так, А. Н. Веренинов какое-то время работал в Ставрополе, семейная пара М. П. и Т. В. Виноградовы тоже были где-то в отъезде. В архиве сохранилась их телеграмма, адресованная руководству института со словами «Помогите, бедствуем. Телеграфируйте насчет возможности работы». В это время на посту декана С. В. Калашникова сменил М. П. Макаров, который, хотя и не был зоотехником по образованию, но возглавлял факультет до самого возвращения в Пушкин.
Наконец, позже все воссоединились и приступили к работе. Работать приходилось усердно, поскольку вся энергичная и талантливая молодежь была на фронте. По воспоминаниям современников, профессор С. Г. Давыдов один выполнял работу целого коллектива. Ведь формально здесь, в эвакуации, находилась и Пушкинская научно-исследовательская лаборатория разведения с.-х. животных (будущий ВНИИГРЖ). Помимо учебной работы сотрудники факультета оказывали большую помощь производству: руководили племенной работой, совершенствовали кормление и содержание животных в колхозах и совхозах приютившего их Алтайского края.
На фронтах Великой отечественной войны в это время было все еще тяжело, хотя отступление приостановилось, а кое-где начали немцам давать и отпор. Из мобилизованных преподавателей, насколько это известно из источников, погиб И. А. Белиницкий-Белинадзе, который вел молочное дело. Был тяжело ранен студент А. А. Шестиперов, будущий выдающийся профессор и декан факультета – в боях он потерял правую руку. Также тяжелые ранения получили М. М. Лебедев и И. В. Друри, который пролежал в госпитале свыше года. Раненые бойцы, которые получили инвалидность, находились в тылу, и, если была возможность, работали, например, председателями колхозов.
Преподаватели факультета находились в эвакуации более двух лет (с весны 1942 по лето 1944 г.). За это время факультет полноценно функционировал, обучал и выпускал студентов, и даже, как мы уже упоминали, при нем работал диссертационный совет. За эти два года была создана такая инфраструктура, что когда пришло время ехать назад, в разрушенный немцами Пушкин, оказалось, что здесь, на Алтае функционирует целый полноценный институт. Не все преподаватели сразу уехали с Алтая, кто-то еще некоторое время там оставался. А после официального возвращения факультета в Пушкин, здесь на базе тех наработок, которые оставили ленинградцы, был открыт новый вуз – Алтайский СХИ (ныне Алтайский ГАУ).
Надо отдать должное коллегам из Алтайского ГАУ – они с большой любовью и интересом относятся к своей истории. В архиве их вуза осталось достаточно много документов от того, военного периода, многие личные дела сотрудников. Особенную благодарность хочу принести Веронике Александровне Никоновой, с которой я связался через интернет, и она, узнав, что я готовлю книгу к 100-летнему юбилею факультета, щедро делилась со мной сканированными архивными материалами. Благодаря этому, удалось разобраться во многих деталях, узнать доселе неизвестные страницы истории нашего факультета. Таким образом, наш СПбГАУ связан «кровными узами» с Алтайским ГАУ, который является, по сути, нашим «детищем».
Летом 1944 года, когда враг был далеко и надежно изгнан с родной земли, наш институт и факультет официально вернулись в Пушкин, который был буквально стерт с лица земли. Санкт-Петербургские архивы тоже сохранили уникальные сведения о тех временах. Взору вернувшихся предстала чудовищная картина. Не было ни одного пригодного для работы помещения, ни одного застекленного окна. Все это предстояло восстановить. Начиналась новая страница в истории вуза и факультета.
После войны. Поколение победителей
Итак, война заканчивалась. Шло лето 1944 года, и было уже ясно, что наша победа – это всего лишь вопрос времени.
Постепенно, частями факультет возвращался в Пушкин. Возвращались и некоторые бойцы. Так, в 1944 г. вернулся доцент Михаил Михайлович Лебедев. Одним из первых увидел освобожденный Пушкин также Сильвестр Иванович Боголюбский.
То, что они увидели в 1944 г., не поддавалось никакому описанию. Фашистские варвары, отступая, полностью стерли Пушкин с лица земли (поэтому сегодня нечего нам удивляться такому отношению к нам Запада – оно никогда и не было другим). Кое-какие документы, зафиксировавшие это состояние, хранятся в архивах. Летом 1944 г. в институте не было ни одной подходящей для занятий аудитории, не было ни одного застекленного окна. А ведь в сентябре предстояло начинать занятия.
Первым послевоенным деканом стал М. М. Лебедев (1944-1945), через год после него – проф. С. Г. Давыдов (1945-1949).
В короткий срок были восстановлены учебные аудитории, расчищен мусор, произведено разминирование. Кто-то из преподавателей (кажется М. М. Лебедев) подорвался на мине, и только чудом остался жив. Неразорвавшиеся снаряды в полях учхоза выпахивали из земли вплоть до 2000-х гг. Кстати, учхоз тоже быстро восстанавливался. Там были коровы, быки, телята, лошади, овцы, свиньи, кролики и даже пчелы.
По окончании войны вернулись с фронта и другие преподаватели и студенты. Это было особое поколение людей. На сегодня оно практически полностью ушло от нас. В прошлом году в нашем университете скончалась последняя участница войны – Лидия Никандровна Александрова – на 101-м году жизни. Но многих из них мы еще застали и хорошо знали. Это были совестливые, честные, неустрашимые люди. Они хорошо знали, что такое смерть и умели ценить жизнь. Многие из тех, молодых тогда преподавателей, аспирантов, студентов, быстро продолжили свою научную жизнь, стали со временем докторами наук, профессорами. О некоторых из них мы еще поведем речь в наших рассказах.
В прежние годы на факультете были хорошо известны не более 10 преподавателей – участников войны. В основном это те, кто отработал у нас десятки лет и навсегда связал свою жизнь с факультетом. Однако были и такие, кто отработал немного, которые со временем как бы забылись, ушли из факультетской памяти. Так вот, за последние полтора года, тщательно работая с документами, нам удалось выявить среди преподавателей факультета 28 участников войны, один из которых погиб, а 27 вернулись ранеными, или здоровыми с фронта.
Запишу их здесь в алфавитном порядке:
1. Акимов Евгений Павлович;
2. Белиницкий-Белинадзе Иоэль Абрамович (погиб);
3. Боголюбский Сильвестр Иванович;
4. Власов Кирилл Петрович;
5. Голосов Иван Михайлович;
6. Грачев Иосиф Иванович;
7. Гуревич Иона Яковлевич;
8. Дмитриев Алексей Иванович;
9. Друри Иван Васильевич;
10. Елисеев Аркадий Павлович;
11. Иванчиков Михаил Федорович
12. Истомин Аркадий Александрович;
13. Кокуричев Павел Иванович;
14. Конюхов Вениамин Николаевич;
15. Крылов Владимир Михайлович;
16. Лебедев Михаил Михайлович;
17. Либизов Михаил Павлович;
18. Лукьянов Максим Степанович;
19. Окладнов Николай Павлович;
20. Павлов Григорий Никифорович;
21. Поздняков Михаил Михайлович;
22. Прокофьев Матвей Илларионович;
23. Рубцов Харитон Иванович;
24. Сардониксов Николай Аркадьевич;
25. Солдатенков Петр Федорович;
26. Честнов Алексей Захарович;
27. Шестиперов Александр Александрович;
28. Якимович Иван Кондратьевич.
Вечная память и слава героям!
Лебедев
Если зашла речь о поколении победителей, то вспомним одного из них — Михаила Михайловича Лебедева (06.07.1909 — 1986). Наше поколение уже не застало его в живых, но я знал очень многих его непосредственных коллег, учеников, знаю его сына и дочь, с которыми периодически общаюсь, так что образ Михаила Михайловича и по сей день сохранился в памяти кафедры.
Это один из наиболее известных в нашей стране ученых в области разведения с.-х. животных, выдающийся организатор науки. Вся его научно-педагогическая деятельность (1930-е-1980-е гг.) связана с зоотехническим факультетом. Работал преподавателем факультета с 1940 по 1975 гг. Возглавлял кафедру разведения с.-х. животных и Пушкинскую НИЛ разведения с.-х. животных (позже ВНИИГРЖ). Кандидат с.-х. наук (1941), доцент (1946), доктор с.-х. наук (1953), профессор (1956).
Родился в Либаве (Латвия) в семье служащего. Поступил на зоотехнический факультет ЛСХИ в 1928 г., окончил его досрочно в 1931 г. Работал старшим зоотехником совхоза Ойротской опытной станции (1931-1938), где проводил опыты по межвидовой гибридизации симментальского скота с яками. Здесь зародилось желание заниматься научной работой. В марте 1938 г. поступает в аспирантуру при кафедре разведения с.-х. животных под руководством С. Г. Давыдова. Занимается изучением эффективности тесного инбридинга, проводит опыты над кроликами. Исследует зависимость результатов развития инбредных кроликов от условий среды. Все кандидатские экзамены сдал на «отлично». В течение двух лет перед войной читал курс генетики. 01.05.1941 Е. К. Меркурьева пишет о нем статью в институтскую газету «Наш питомец», посвященную предстоящей через несколько дней защите его кандидатской диссертации.
В 1941 г. добровольцем уходит на фронт. В начале войны получил тяжелое ранение, демобилизован. В 1942-1944 — председатель колхоза в Кировской обл. В 1944-1945 гг., до возвращения из эвакуации проф. С. Г. Давыдова, исполнял обязанности заведующего кафедрой разведения с.-х. животных и одновременно был деканом зоотехнического факультета.
В 1945-1956 гг. – доцент кафедры разведения с.-х. животных ЛСХИ. С февраля по сентябрь 1956 – профессор той же кафедры. Одно время, на рубеже 1940-1950-х работал на постоянной основе заведующим лабораторией разведения с.-х. животных ЛГУ, затем вернулся в ЛСХИ. С сентября 1956 по 1975 – заведующий кафедрой разведения (с 1970 – по совместительству, работая на постоянной основе директором ВНИИГРЖ).
До 1956 г. был ближайшим помощником С.Г. Давыдова в руководстве Пушкинской НИЛ разведения с.-х. животных. С 1956 г. — директор этой лаборатории (С 1969 г. — ВНИИГРЖ). В 1961 рассказывает о своих впечатлениях от поездки в Голландию — перед студентами и на научной конференции ППС.
Опытный педагог, профессор Лебедев проводил большую научную работу. Им были разработаны методы промышленного скрещивания в птицеводстве и свиноводстве, дающие большой экономический эффект. Руководил работой по повышению жирномолочности черно-пестрого скота. Для М. М. Лебедева и руководимых им коллективов характерным являлась их тесная связь с производством. Основные исследования проводились непосредственно в племзаводах, станциях искусственного осеменения и племенной работы, на фермах, которым они оказывали большую помощь. Научные труды М. М. Лебедева и его практическая работа были широко известны как в нашей стране, так и за рубежом.
М. М. Лебедев активно участвовал в партийной и общественной жизни факультета. Неоднократно состоял председателем различных избирательных комиссий, был членом партбюро факультета, заместителем секретаря парткома института. Широко известны его душевные качества: чуткость, отзывчивость, простота и доступность, открытость людям, внимание и готовность оказать помощь и поддержку. Член КПСС с 1944 г.
Характеризуя своего ученика, профессор С. Г. Давыдов отмечал, что М. М. Лебедев является прекрасным педагогом, живо и интересно читает свои лекции. Его лекции пользуются неизменным успехом у всех его слушателей, как студентов, так и специалистов-зоотехников, которым он читает курс переподготовки. Оказывал большую помощь производству. Его ученица, В. И. Волгина, вспоминала, что по его словам, он «сто часов провел в кабинетах чиновников, чтобы широко внедрить в производство искусственное осеменение животных». Был женат на А. В. Тоичкиной, доценте каф. кормления.
Награды: награжден орденами Знак почета (1961) и Трудового Красного Знамени (1966), медалями «За победу над Германией», «За оборону Ленинграда», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».
Вадим Грачев
ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ:
К 100-летию факультета зооинженерии и биотехнологий СПбГАУ. Часть первая
К 100-летию факультета зооинженерии и биотехнологий СПбГАУ. Часть вторая
К 100-летию факультета зооинженерии и биотехнологий СПбГАУ. Часть четвертая
К 100-летию факультета зооинженерии и биотехнологий СПбГАУ. Часть пятая
К 100-летию факультета зооинженерии и биотехнологий СПбГАУ. Часть шестая
