День двадцать первый. Прошли три недели моего «заточения». Проснулся в семь часов. Много читал с утра. В течение дня закончил читать третий исторический роман из серии «Русь державная» — «За рубежом и на Москве» — с необычным сюжетом, захватывающая до самых последних страниц.
Приготовил сегодня замечательный салат из крапивы, одуванчика, варёного яйца и майонеза. В салате много белка, а витаминов больше, чем в смородине и моркови. Крапиву надо слегка обдать кипятком, одуванчик замочить на 30-40 минут в солёную воду для удаления горечи. Яйца отварить, потом всё это мелко порубить, заправить майонезом (можно сметаной, и даже постным маслом), посолить и перемешать. Можно есть с хлебом, очень вкусно и питательно.
Для покраски веранды счищал с неё старую краску. После обеда начал перекапывать грядку под землянику.
Заехал проездом с дачи товарищ с металлоискателем. Сходили с ним за речку, километра 2-2,5 от дома, попикали землю, выкопали несколько железок в основном советского времени. За речкой у нас 200 лет назад была отдельная деревня, но мы до того места не успели дойти, дойдём в другой раз. Перейдя реку, и немного пройдя вдоль неё в восточную сторону, в ложбинке в зарослях молодых кустов увидели огромного лося, метрах в 50 от нас. Увидели его, оценили размеры — метра два в холке! Он, тоже сразу заметив нас, ринулся вглубь зарослей кустарников. Видели много следов и экскрементов лосей, следы их деятельности. Видимо здесь, в молодых зарослях кустов, у них пастбище. На опушке леса растут раскидистые сосны, почти возле каждой сосны в радиусе двух метров перекопана земля — это уже кабаны, видимо лакомились молодыми сладкими корешками сосны. Погода отличная, тепло, сияет солнце, день клонился к закату. Возвращаясь к дому, спугнули на пруду красивого селезня. В общем, поход удался. Попили чаю, и я проводил товарища в путь дальше. После этого ещё немного покопался в грядке, поужинал. Пишу вот этот отчёт, а под конец дня начну читать четвёртую книгу на изоляции.
Кстати, название деревни «Косые харчевни» и в наше время, и на карте, сделанной для Наполеона 200 лет назад, не поменялось почти.
День двадцать второй. Утром сначала готовил грядку под землянику, навозил четыре тачки лиственного перегноя, две тачки торфа, ведро золы. Сверху всё это прокопал обычным грунтом. Земелька получилась на славу. Пересадили землянику. Потом много копал, обедал и снова копал. Вскопал треть огорода. На протяжении дня прочитал также около 100 страниц четвёртого исторического романа из серии «Россия Державная» — «Кочубей» Николая Сементовского, писателя 19-го века. Судя по всему, роман интересный и духовно насыщенный. Обращаю внимание на много ценных художественных мелочей, которые очень ценны, тонко характеризуют главных героев. Пока ещё Кочубей — лучший друг Мазепы, а Мазепа — верный слуга Московского Царя, но уже в душе рождаются некоторые подозрения.
Созванивались дважды с Денисом Антиповым, вели разговоры на ветеринарные, зоотехнические и агрономические темы.
После тяжёлого копания огорода я занимался важным агрономическим делом — отгибал ветки у слив для лучшего плодоношения в будущем году. Дело это настолько всегда меня захватывает, что ушёл из сада только с наступлением темноты. А сейчас, когда закрываю глаза, то постоянно вижу отогнутые сливовые ветки и красивые, преображенные деревья.
Немного погулял около дома. Накрапывает дождик, погода стала пасмурной. Обещают завтра похолодание, и снег. Как-то с трудом с это верится: ведь сегодня было около 20 градусов тепла, да и сейчас всё ещё 16!
Осталось мне только поздравить дорогого нашего друга Джонатана Джексона, у которого сегодня день рождения, да немного заглянуть на страницы «Кочубея», и — доброй ночи!
День двадцать третий. Природа продолжает нас баловать сюрпризами. Вчера было 20 градусов тепла. А сегодня ноль! Ночью будет 2-3 градуса мороза. Едва только яблони выпустили листочки, а груши — уже соцветия, готовые распуститься, как пошёл мокрый снег, облепляя стволы и нежные листочки, и не раскрывшиеся до конца почки. Вот такое оно, суровое северное земледелие. На улице был немного. Зато активно занимался дома. Читал роман про Кочубея, перевалил уже за середину. Как всегда, заинтересовался судьбами героев — гетмана Самойловича, Мазепы, Кочубея, его жены, дочери, а заодно просмотрел кратко и историю Малороссии, начиная от Переяславской Рады и до Мазепы. Кстати, сегодня Мазепа в определённых кругах — герой, наряду с другими «героями». Ну что ж, каждый волен свой выбор делать сам.
Много и активно занимался методической работой. После обеда прошёлся с лопатой по краю огорода, накопал корней одуванчика и сделал из них «кофе». Рецепт очень простой: выкопать толстые корневища одуванчиков, хорошо промыть, очистить от шкуры, мелко порезать и обжаривать на сковородке — как семечки, до золотисто-коричневого цвета. Потом можно уже обжаренные перемолоть в блендере. Вкус, конечно, так себе — с кофе и близко не стоял, но я люблю всякие эксперименты :)
Потом вечером ходил на прогулку под леденящим ветром и снегом с дождем — бодрит!
В учебном пособии писал главу об устройстве организма животного, а во время прогулки размышлял о сложности и премудрости всех систем в организме — это просто фантастика! Захотелось ещё освежить в памяти зоологические сведения о сравнительной морфологии и физиологии. Хорошая литература на эту тему у меня есть, но я пока изолирован от своей рабочей библиотеки, по которой уже скучаю. В интернете информация, конечно, есть, но не столь фундаментальная, как в хорошем учебнике — у какого-нибудь Догеля, Матвеева, Плавильщикова, Ивановой-Казас и других. Все-таки, хороший учебник — это самое главное!
После прогулки обошёл сад и огород, навёл ревизию, пришёл к выводу, что онтогенез растений пока на время затормозился, как говорится, не до жиру — быть бы живу!
Теперь, попив чаю, вновь переношусь в конец 17-начало 18 веков, раскрывая роман про Кочубея. Доброй ночи!
День двадцать четвёртый. Весь день преимущественно было холодно. Утром лежал снег, который к обеду активно таял, была капель, полные бочки воды, яркое солнце. В течение дня солнце то пряталось, то вновь выходило, дул ветер, хлестал дождь, к вечеру всё стихло, небо прояснилось, светило ласковое солнышко, предвещающее ночью холод, или даже морозец.
Готовился ко второй волне зачетов, общался дистанционно с некоторыми коллегами, студентами, деканатом. Большую часть дня с небольшим перерывом на обед занимался методической работой. Когда пишешь учебный текст, так увлекаешься этим делом, что оторваться почти не возможно. Встал из-за компьютера в районе семи вечера!
Сходил на прогулку, навёл ревизию в саду, огороде. Жаль бедные деревца и кустики, выбросившие уже пучки цветков, которые вот-вот распустятся. Клейкие листочки тоже вылезли, но как они перенесут эти ночные заморозки? Да, ещё раз убеждаюсь в правоте Епиходова: «Не могу одобрить нашего климАту!» отогнул оставшиеся веточки на двух грушах. Теперь к лету готов. Останется только борьба с муравьями и прочими долгоносиками, если, конечно, переживём главного врага — ночные майские морозы!
Вечером закончил чтение Кочубея, похоронив славного Василия Леонтьевича, безвинно погибшего. Несколько раз мне доводилось бывать в Киево-Печерской лавре, а значит, я посещал и могилу Кочубея, только теперь уже об этом не припомню. Осталось ещё прочитать два исторических романа из этой серии.
А вчера вечером я начал читать ещё одну превосходную книгу: румынский автор Тудор Оприш «Животные защищаются». Автор изложил на полутора сотнях страниц все механизмы защиты у животных: быстрый бег, рога, мимикрия, предостерегающая окраска, яды, укусы и много ещё чего. Уникальная в своём роде книжечка! В очередной раз воздал хвалу благословенному советскому времени — каким же космическим было наше книгоиздание! Издавали миллионы научных и научно-популярных книг на все интересы и вкусы! Мало того, что отечественных, так ещё и иностранных, да такими тиражами, что на родине у себя им такие и не снились! Собирать и читать эти книги — не хватит всей жизни, но по мере сил я стараюсь это делать. Так будем же все библиофилами, и чуточку даже библиоманами!
День двадцать пятый. Юбилей: отсидел уже четверть от ста дней. День тоже был довольно холодный. Бедные растения в теплице — укутанные, днём им жарко, а ночью почти ноль, каждый день стресс. До обеда занимался университетскими делами: проверял рефераты, задания студентов, общался с кафедрой, консультировал дипломников. Прислали бумагу о том, что, видимо и госэкзамены и защиты ВКР будут происходить по интернету. Это, конечно, ужасно!
После обеда занимался методической работой, примерно до 7 часов, так что я, будучи на удалёнке, даже перерабатываю больше нормы!
В обеденный перерыв ходил немного прогуляться, провёл ежедневный осмотр сада и огорода, прошёлся по лугам, поросшим деревьями и кустами. Полил тепличные посадки. После рабочего дня снова ходил на прогулку, созванивался с некоторыми друзьями. Видел красивую калужницу, цветущую прямо в канаве с водой, фотографировал цветущую красивую вербу, большой сухой ствол ивы, распотрошенный зимой дятлом. В последние годы, кстати, у нас прямо рядом с домом развелось всякого зверья. Дятлы живут напротив дома через дорогу, ёжики стали почти что домашними животными — бегают по участку, кажется, имея даже гнездо под сарайкой. Зайцы бегают по краям участка, всяких птиц целые выводки, которых раньше даже не помню. А уж за пределами деревни — целый зоопарк!
Продолжаю читать увлекательную книгу Тудора Оприша «Животные защищаются». Прочитал уже про быстрый бег, рога, клыки, клешни, панцири, колючки, едкие, клейкие, взрывчатые вещества, стрекательные клетки, яд, симуляцию смерти, устрашающие маски, скверный запах, борьбу с паразитами, электричество, уход из привычной среды, автотомию и регенерацию, и это ещё меньше половины книги. Никогда ещё не встречал такого оригинального сочинения со всеобъемлющим охватом. Читать книги — это великое наслаждение!
После того, как Днепропетровск переименован в «Днепр», и я слышу такие фразы как «мэр Днепра выступил на митинге», или «мэр Днепра прокомментировал», мне представляется такая штука: в том самом месте, куда «редкая птица долетит», с шумом расступаются мутные воды Днепра, из глубины которых выплывает пузатый дядька с рыбьим хвостом, зелёной бородой из водорослей, в которой обитают лягушки и пиявки, и делает заявления, комментирует, выступает. А рядом — насельники Днепра и его секретарши — лягушки, ерши, лещи, «честна вдова щука», «рак-дьяк» — пишут в протокол все высказывания «мэра Днепра»!
День двадцать шестой. Утром принимал зачёты у одной группы магистрантов, проверял рефераты и задания. Потом до обеда работал над учебником. После обеда пошёл делать ежедневный обход участка. Осмотрел груши, яблони, сливы, которые из-за холода застряли на месте, даже нет сил расцвести. А тепло пока и не предвидится. Но зато закаленная в суровом климате чёрная смородина уже первые цветки распустила. Ещё несколько дней назад я наблюдал, как голодные самки шмелей летали вокруг кустов смородины, тыкались хоботками о выброшенные грозди, которые ещё не цвели, и с отчаянием летели к следующим кустам. Сегодня у них был праздник: впервые они взяли небольшой взяток с этих цветов. Шмеля, кстати, на нашем диалекте называют «медушка», в женском роде.
Осмотрев участок, я немного покопал грядки, а потом продолжил свою методическую работу, и занимался ею почти до 7 вечера, зато пособие перевалило уже за 100 страниц. После ужина выполнил план копки участка — половина его уже вскопана, теперь можно делать грядки, и до Николы посадить лук и всякую мелочь.
Прогулялся малость по деревне. Вернулся снова на участок. Пока рассматривал почки на сливе, растущей у дровяника, из-под сарайки выполз ёжик (подозреваю, что они там устроили гнездо), залез на компостную кучу, куда мы бросаем пищевые отходы, осмотрел её и побежал дальше по участку. Все эти манипуляции мне даже удалось записать на видео (выложил на ютубе и в ВК). Я уже писал, что ёжиков расплодилось так много, что создаётся ощущение, что мы тут занимаемся ежеводством. По крайней мере, в кормлении ежей я точно скоро стану специалистом!
В конце дня удалось пообщаться в переписке с братьями русинами из Словакии, которые нашли меня в интернете через мою статью о приезде Джексонов, а также звонил дорогой друг из Москвы, из любимого Малого театра. Разговаривая с ним, я стоял у раскрытого окна на веранде, которое как раз выходит на юг, в сторону Москвы, так что это было почти живое общение. В силу того, что день был насыщен, читал не очень много, но в книге о том, как животные защищаются, продвинулся несколько вперёд. Доброй ночи!
День двадцать седьмой. До обеда занимался родословной. Когда-то, во времена свободы, было такое счастье: мы могли посещать библиотеки. Я ходил в РНБ, читал там нашу районную газету «Колхозник-лесоруб», которая позже стала называться «Колхозная жизнь», со дня основания — 1931 года и до 1942 года, а потом свобода кончилась, начался карантин. За то время я скопировал несколько сотен фрагментов из газеты, где есть упоминания о моих родственниках, односельчанах. Так вот теперь настало время разнести эти биографические факты по статьям в Родословной энциклопедии, чем я и занимался, обогатив свою энциклопедию десятками ссылок на газетные публикации.
После обеда сходил покопать огород, продвинул его метра на три (при ширине метров пять), но копать сегодня было неудобно, потому что весь день с перерывами с неба на нас лились ливневые потоки, иногда даже с градинками, а однажды даже отчетливо прогремел гром. При такой погоде грязь прилипала к лопате и ногам, поэтому работа была малоэффективной, но продвинуться немного я успел — и то хорошо. После этого продолжил заниматься родословной. Потом, на полтора часа призвала к себе, в свои водно-паровые и ароматические потоки благословенная баня, зарядив новой энергией. Малость отдохнув, я посмотрел (впервые) «Снежную королеву» по трансляции любимого Малого театра, а также частично и «Пиковую даму» с Верой Кузьминичной Васильевой, которую я видел ещё в Питере, «живьём» много лет назад, когда Малый приезжал на гастроли.
Потом ещё немного позанимался родословной, после чего погулял по деревне, улучив часовой перерыв между двумя ливнями. Погода всё также стоит холодная, днём градусов 10, ночью 1-3. Тепло нам только снится. Все растения, деревья и кусты застряли на прежнем уровне, нисколько почти не продвинувшись за сутки.
Теперь, уже к концу дня, раскрываю книгу Оприша о том, как животные защищаются. Так наш холодный и дождливый денёк постепенно подошёл к завершению.
День двадцать восьмой. Занимался родословной, продвинулся намного дальше. Дочитал книгу о том, как животные защищаются. Прогулялся до леса. Он потихоньку оживает. Интересно, что у дикой лесной малины уже довольно большие зелёные ветки, наша же садовая неженка про температуре ночью от нуля до минус пяти, едва только раскрыла свои мелконькие веточки. Кстати, сегодня ночью опять был ноль градусов, днём около 10, и мы уже радуемся, особенно если прекращается дождь, ледяной ветер и выглядывает солнышко. Всё же никак не верится, что через две недели лето. Что говорить, если у нас и в июне бывают заморозки, и картошка, выросшая на 15 см, полностью чернеет от мороза, и потом отрастает заново. В общем, если у нас и летом чуть больше 10 градусов, мы уже счастливы. А если тут вызревают груши и сливы, то это просто чудо!
Сделал ежедневный обход сада, перемен мало. Только кисточки с нераспустившимися цветами у чёрной и красной смородины, да у груши стали чуть длиннее. У яблонь чуть больше развернулись листочки. Крыжовник, который высажен осенью два года назад, уже подрос существенно (в прошлом году). К одному из кустов я сделал ограждение из четырёх вбитых колышков и четырёх поперечных палочек. Теперь он будет расти и на них опираться.
Несмотря на лютый холод, белые ночи всё же приближаются, светло на улице уже почти до 10 вечера.
Сейчас сижу за столом с настольной лампой, а передо мной книги на выбор — либо продолжать читать историческую серию (остались два романа), либо двухтомник «История внешней политики СССР 1917-1985». Ранее я из неё выборочно уже читал фрагменты, теперь хочу проштудировать полностью, уж больно интересна!
День двадцать девятый. Ночью было ноль градусов, утром — плюс два. Днём прогрелось до 8-10. До обеда занимался университетом: ставил зачёты, проверял рефераты, доклады и контрольные работы, отправлял очередные задания на неделю. Заданий становится всё меньше, часть студентов заканчивает учиться, но младшие курсы ещё продолжают. Ещё работа с дипломниками. После обеда сходил до леса, посмотрел на природу. Попив чаю, побыв дома, снова гулял по лесу. Вечером делал обход сада и огорода. Изменений мало. Только шнит-лук вытянулся уже сантиметров на 20, и выбросил кое-где бутоны цветов. Нарвал щавеля и крапивы на щи. По сравнению с прошлым разом (недели полторы назад), щавель подрос немного, поскольку это культурный, специально посаженный, а крапива вытянулась раза в 2-3, и никакие ночные заморозки ей нипочём. Нарвал ещё крапивы и листьев одуванчика на салат, который, спустя час, уже поедал с хлебушком. Не сказать, что сильно вкусный, но зато очень полезный: ведь это свежайшая зелень: одуванчик лишь вымачивается полчаса в соленой воде, а крапива слегка обдаётся кипятком. Добавляется варёное яйцо и майонезу, сметана, или постное масло по вкусу.
На протяжении дня солнышко много раз сменялось тучами, дождем, леденящим ветром, принимался даже сыпаться град как перловая крупа, какая уж тут вегетация, сплошной анабиоз. Вечером небо было особенно красивым: на западе сияет яркое солнце, склоняясь к закату, небо ярко-синее, а на восток уходит громадная туча, охватившая полнеба, иссиня-чёрная, пухлая, холодная и романтичная. Уходит она на Мошницу, в Журавлёво, а краем, самым хвостом, зацепила и нашу деревню, слегка прыснув мелкими каплями, но густыми. В золотом, наполненном лучами заходящего солнца, воздухе эти мелкие густые капли кажутся какой-то не то золотой пылью, не то сказочным золотым туманом. А над всем этим огромная, на полнеба, — радуга с севера на юг, как полукруглая рама, обрамляющая эту дивную картину. Потихоньку гигантская туча ушла за лес, оставив за собой белёсые нитки — проливающийся в небе дождь, солнце отправилось в противоположную сторону, спеша через Атлантику в Америку, а над нашей деревней медленно, не сразу (ибо не за горами белые ночи), спускались таинственные сумерки.
Между прочим, в новой книге, о внешней политике СССР, я прочитал уже 100 страниц. Пребываю сейчас в самом разгаре иностранной интервенции, с которой молодое советское государство пытается бороться в том числе и дипломатическими методами. Уже убили Мирбаха, но это не помогло западным провокаторам, поскольку осенью 1918 года Германию тоже подкосила революция. А неугомонный Вудро Вильсон с полковником Хаузом хитрят и вновь придумывают новые козни для Ленина и его команды. Хотя книга 1986 года, следовательно, понятно с какой идеологической начинкой, но передаёт события верно.
А перед сном хочу отвлечься от вечной геополитики. Открыл «Мёртвые души», главу, где Чичиков приезжает к Плюшкину, и наслаждаюсь чтением! Кстати, кто не видел — рекомендую посмотреть: спектакль «Мёртвые души», МХАТ, начало 1980-х, Плюшкин — Борис Петкер. Это фантастическая игра, это живой Гоголь, не забудешь на всю оставшуюся жизнь!
День тридцатый, юбилейный. Так, мало-помалу, прошёл месяц деревенской жизни. Давно уже, лет двадцать, я не живал в деревне так подолгу, в основном только короткими наездами. Но ничего, очень даже приспособился. Жива генетическая память, ведь мои предки жили столетиями на этой суровой земле. Она, как и в случае со Скарлетт О’Харра, придаёт мне силы.
Сегодня интенсивно работал по университету. Записал на видео две лекции, одну из них выложил в интернет (что в случае с мобильным телефоном является отдельной задачей, более долгосрочной, чем сама запись). Принимал по видеосвязи дифференцированный зачёт у группы студентов. Договорился с рецензентом о рецензии нашего учебного пособия. На всё это ушло много времени.
После обеда копал огород. В нижней части ещё сыроват, а в верхней уже делаем гряды. На Никольской неделе надо посадить мелочь, да и картошку до Николы всегда сажали. Обещают с Николы потепление. Для нас сейчас всё, что выше 10 градусов — потепление. Разговаривал с коллегами по телефону, решали рабочие вопросы, да и просто — соскучился. Не у каждого такая работа, чтоб её не хватало в изоляцию, и такие коллеги, по которым скучаешь. Мы это очень ценим!
Ходил опять в лес по старой охоже. Начали распускаться листья берёзы и ольхи, а черёмуха и козья ива давно уже на листу. В саду чуть-чуть продвинулись листья слив. До этого торчали в виде миниатюрных конусовидных белых свечечек, сейчас острые острые концы этих свечечек приоткрылись и показали зелёные листочки. Цветочные кисти на обеих смородинах и груше стали длиннее, но почти не раскрыты. Шмелих не вижу уже дня два, хотя после обеда сегодня было до плюс 15. Но сейчас похолодало до пяти. Предвижу, что ночью будет 1-3. Хорошо бы чтоб к потеплению всё расцвело, и перепончатокрылые труженики начали бы заодно со сбором нектара и опыление.
В Пушкине на почте меня с месяц уже ждёт заказанная книга с трудами Ильи Ивановича Иванова (она пришла как раз в момент моего отъезда). Боясь, чтоб она не ушла назад, я попросил сегодня верного человека получить её, предварительно позвонив и на почту. И вот верный человек получает бандероль, вскрывает, а книга НЕ ТА, хотя и адресована мне, да ещё приправлена детскими рисунками! Верный человек в ужасе звонит мне, шлёт фотографии книги, детских рисунков, адреса на бандероли. А это, оказывается, мой верный друг из Москвы прислал мне книгу в подарок ещё ко дню рождения, а его сын нарисовал замечательные рисунки! И вот бабушки на почте выдали верному человеку эту книгу, а Иванова — забыли. Теперь придётся мне верного человека ещё испытать на верность и погнать на почту второй раз!
Усердно читал книгу о внешней политике СССР, продвинулся ещё на 50 страниц. Закончилась Гражданская война, Иностранная интервенция, Советско-польская война 1920-го года. Ленин говорил, что то, что большевики всё это выиграли — «историческое чудо». Теперь советская дипломатия начинает налаживать Контакты со странами Востока — Ираном, Афганистаном, Турцией. Причём, отказываясь от наследия «империалистического прошлого», полностью устраняется из Ирана, Афганистана, заключает союз с Мустафой Кемалем «Ататюрком» — турецким революционером. В противоположность Российской Империи, отказывается от политики «империализма», заявляя, что Советскому государству ничего не нужно кроме мирного сосуществования с соседями, поэтому «берите себе суверенитета сколько хотите», а объединяться и дружить будем на классовой основе. А Великие-то державы: Англия, США, Франция, от своих притязаний на всё это не отказались, и им это всё было только на руку! Ну что ж, посмотрим. Совсем скоро Ленин уйдёт с исторической сцены, а товарищ Сталин наведёт свои порядки!
Именно сегодня для меня актуальна тургеневская пьеса — «Месяц в деревне».
Вадим Грачев
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Дневник деревенского самоизолянта (ЧАСТЬ-1)
Дневник деревенского самоизолянта (ЧАСТЬ-2)
Дневник деревенского самоизолянта (ЧАСТЬ-4)
Дневник деревенского самоизолянта (ЧАСТЬ-5)
