Интервью Дидье Маруани: Музыка всегда будет Музыкой…

Дидье… Простите, что так его называю, но по имени это музыкально-космическое явление лучше воспринимается. Какой частью российской культуры является этот «Дядя Стёпа» из Монако с синтезатором наперевес, я точно не знаю, но знаю точно, что является, как Паулс, как Мирей Матье, или Ван Клиберн. Без преувеличения, перед нами случай, когда мировой талант расцвёл на российской сцене. Его концертов ждут, потому что он не только музыкален, но и интересен.

О новых гастролях в России он начинает говорить, едва закончив очередные. Свой предстоящий тур по бывшему СССР Дидье назвал концептуально новым, хоть и не раскрыл подробностей, но мы хорошо знаем, что этот выдающийся музыкант не только научил многих, но и умеет учиться сам. Какие это будут новинки, мы, я очень надеюсь, скоро узнаем. А пока тема нашего разговора — два прошедших события, как–то мало замеченных российской прессой. Совсем недавно команда «Спейс» отметила сразу два юбилея — тридцатилетие прорыва группой «Железного занавеса» и шестидесятилетие своего капитана – «Народного артиста России» Дидье Маруани. Мне повезло — я трижды беседовал с Дидье и его командой:

-Дидье, на цифре 60 все, как правило, оглядываются назад, на себя, на тех, кто был рядом, оценивают пройденное и сделанное. Допустим, жизнь удалась, но что-то ведь не завершено или существует только в мечтах? «Космическая Опера-2», то есть её продолжение, мюзикл «Гагарин», концерт у Эйфелевой Башни, — я что-то упустил? Осталось ли это в планах?

-Игорь, если Вы имеете в виду продолжение моего известного альбома, это может произойти, но я не могу решиться пока! Сама же мелодия «Космическая опера – 2» с первого диска, не дурна, на мой взгляд, однако, она для меня находится не на первом месте.

Вот уже 3 года я работаю над новым мюзиклом. Я поменял его первоначальное название «Гагарин», чтобы сделать его, так сказать, более международным. Новое название – «Гонка к звездам» (От первого человека в космосе — до первых шагов по Луне).

Над этим мюзиклом ведется очень напряженная работа, я сочинил уже 22 композиции, и он вызывает у автора либретто и меня большие эмоции все эти 3 года. Сейчас мы ищем продюсеров, — ведь это шоу очень затратное. Но, я уверен, что этот мюзикл станет главным событием моего творчества.

-Чуть больше тридцати лет назад Вы впервые прорвались в СССР. Понимаю, Вам этот вопрос задавали неоднократно, но абсолютной ясности так и нет. Теперь-то уже можно назвать тот ключ, которым Вы открыли Железный занавес, — Политика разрядки, ходатайство отряда космонавтов или дружная работа министерств культуры и иностранных дел наших стран?

-Безусловно, всё вместе. В сентябре 1982 года через одного из сотрудников моей звукозаписывающей компании, который знал атташе по делам культуры в посольстве СССР, меня пригласили в русское посольство, чтобы я принял участие в праздновании годовщины октябрьской революции. Там атташе подошел ко мне с людьми, которых он хотел мне представить. Он познакомил меня с министром культуры СССР. Знаете, министр посмотрел на меня, как если бы я был Пол Маккартни или Мик Джаггер. Он сказал мне, что я популярен в Советском Союзе не меньше «АББА» или «Битлз», и он хотел бы пригласить меня и мою группу дать концерты в СССР. Я сразу же сказал, что не собираюсь выступать для советской номенклатуры и хотел бы выступить перед большим количеством людей, и что после концертов в Москве я хотел бы дать большой концерт на Красной площади.

Министр посмотрел на меня, выждал несколько секунд и ответил: «Господин Маруани, Вы сможете выступить с концертами на самых больших стадионах страны, в Москве, Ленинграде, Киеве, но Вы даже можете и не думать о том, чтобы дать концерт на Красной площади. Вы хоть знаете, кто находится на Красной площади?»

Итак, мы 8 месяцев готовились к этому концертному туру, который получил поддержку советского и французского министерств по делам культуры, Госконцерта, а также при финансовой помощи МИД Франции, потому что для русских этот тур был очень затратным.

Я никогда не затрагивал тему политики, не поддерживал кого-либо из русских или французских политиков. Как артист, я лишь хотел отправиться в эту огромную, но закрытую, в то время, страну, и подарить своей музыкой людям счастье. И, я буду скромным, мне кажется, что моя миссия удалась.

-Огромная популярность Ваших «винилов» родила в бывшем «Союзе», как параллель, свой фантом, группу «ZODIAC». Это стало толчком к появлению всё новых и новых электронных проектов. Кажется, последней, и лучшей на сегодняшний день в РФ является московская группа «Вега». Но это, на мой взгляд, уже затухание маятника, который Вы, Дидье, раскачали. А какие тенденции развития французской электроники определил «SPACE»?

-Знаете, когда находишься в начале развития какого-либо артистического движения… это естественно, что за тобой следуют, и для меня большая честь, что русские и европейские музыканты последовали за мной. Что касается «Зодиака», их диск, конечно, у меня есть. Когда «SPACE» только-только становился на ноги, некоторые говорили мне, что эта музыка сейчас в моде, но скоро эта мода пройдет, и уже в то время я знал, что технологии будут развиваться, и я сказал, что синтезаторы будут главным музыкальным инструментом 20 века, и считаю, что, спустя 35 лет, я оказался прав. В наше время ни одна композиция или концерт не возможен без синтезатора. Этот инструмент дал композитору или артисту столько возможностей услышать то, что композитор слышал только в своей голове. Раньше нам приходилось иметь дело с аранжировщиком и разными композиторами, что приводило к дисгармонии. Теперь, композитор может услышать струны, духовые инструменты, а также, если нужно, подправить ноты.

Электронная музыка развивается. Посмотрите на группу «Daft Punk», которая также известна и популярна во всем мире, как и «SPACE» в 1977. Участники этого французского коллектива несколько раз говорили, что они – дети «SPACE». Это было приятно до тех пор, пока они не стали одеваться в костюмы астронавтов!

Один ди-джей сделал микс на композицию «Daft Punk» с их последнего альбома. Он использует треки Джорджио Мородера и «Daft Punk» и добавляет оригинальную версию «Magic Fly». Странно ли это или нет? Но, они ничего не использовали из мелодии «Magic Fly». В противном случае, я бы подал на них в суд. Потому что даже без мелодии «Magic Fly», это можно сделать только нарочно…

«Вега» — хорошая группа и я знаю их. Несколько раз я приглашал их сыграть с нами в Москве. Я считаю важным, чтобы новые и молодые артисты продолжали дело.

-Один немецкий журнал много лет назад, где-то в конце семидесятых, опубликовал Вашу беседу, в которой были озвучены два интересных факта. Первый касался Вашей композиции «Magic fly», которая если верить тексту, впервые прозвучала несколько раньше создания группы «SPACE». Второй приведённый факт озвучил наличие тесной дружбы между Вами и Жаном-Мишелем Жарром в то время. Близко ли это к истине, или это всего лишь пресловутые трудности перевода?

-Нет, это не так. «Magic Fly» была создана для одной телепередачи. Я создал хорошую демо-версию, но телепередача так и не увидела свет. Все мои друзья, слушавшие «Magic Fly», сказали, что это настоящий хит, и что я должен записать полноценный трек и выпустить его. Нужно сказать, что в то время «Magic Fly» сильно отличался от моего репертуара. Два месяца спустя одна радиопрограмма (Radio Monte Carlo) поставила трек в ротацию. После этого люди звонили не переставая, желая узнать название и автора композиции. Поэтому мы решили записать «Magic Fly». Но моя звукозаписывающая компания отказывалась записать его, считая, что он не станет хитом. Уверенный в обратном, я сказал, что не буду больше певцом и создам свою группу («SPACE», потому что в то время казалось, что звуки композиции идут прямо из космоса), надену скафандр и шлем, и моя звукозаписывающая компания не сможет меня узнать! В истории французского шоу-бизнеса это был первый маркетинговый ход.

Мы прибыли в Лондон, чтобы сделать видеоклип, и чтобы французские телезрители не смогли меня узнать. Целый год я просил мою звукозаписывающую компанию расторгнуть со мной договор. Когда это случилось, я сделал грандиозную новостную программу, и ведущий сказал: «Самый большой хит прошлого года создал и исполнил… Дидье Маруани». И я в прямом эфире снял свой шлем.

-Всякий раз поклонники французских звезд угадывают, в каком антураже их любимый артист появится перед ними на сцене. Жарр любит спускаться с галёрки и идти через зал. Госпожа Фармер выходит из экрана или из головы чудища. Но, похоже, эта мода началась с Вас. Ещё в первом туре по СССР Вы опускаетесь с потолка, в другой раз Вас доставляет на сцену спускаемый аппарат или подъёмный кран. И наконец, Вы предстаёте залу в образе киборга с перебегающими по нему огоньками. Считаете ли Вы, что Ваша оригинальность зарядила других артистов?

-Я приехал в 1983 году в СССР для подготовки своего турне в Москве, Ленинграде и Киеве. В Москве я начал работать с инженерами. Приехав в «Олимпийский», я посмотрел на потолок. Он оказался таким высоким, что я подумал о том, чтобы появиться на сцене (а почему бы и нет?) из-под потолка, как бы появляясь из космоса. Я сказал об этом инженеру-осветителю. Он спросил: «Вы когда-нибудь такое делали?» Я ответил: «Нет». На вопрос: «Страдаю ли я от головокружения на высоте?», — я ответил утвердительно. Тогда он сказал: «Хорошо, давайте поднимемся наверх». То, что я увидел, было восхитительно. Я посмотрел вниз, и люди мне показались не больше мух! Мы спустились, и инженер спросил меня, что я думаю обо всем этом теперь. И я сказал, что не передумал. Я выходил таким образом на сцену 9 раз. В первый раз мне немного было страшно, но я знал, что я должен был это сделать. Я был в специальном снаряжении, и появился на сцене в лучах лазерного света. Я думаю, такой выход на сцену поразил зрителей.

-Ни один Ваш альбом не обходился без какой-либо песни. Это всё приветы молодости, когда Вы начинали карьеру певца? Ещё немного о песнях: в одном из недавних интервью Вы признались, что в целом положительно относитесь к такому авангарду, как рэп, который получил достаточное признание, главным образом, в США и почему-то во Франции. Вы считаете это направление музыкой или демонстрацией свободы слова под ритм?

-Когда я создавал первый альбом, после сингла «Magic Fly», я подумал, что, возможно, было бы хорошо иметь 2 песни без сопровождения оркестра, поэтому я сочинил 2 песни и сотрудничал с потрясающей бэк-вокалисткой Элтона Джона Мэделин Белль и различными рок-звездами. Позже я был рад, что в моих оркестровых альбомах есть песни.

Что касается рэпа, я думаю, что эта музыка дает артисту возможность самовыразиться, даже если он не является великим певцом. Они привнесли что-то новое в ритм и лирику, особенно язык улицы. Я полагаю, что в современном музыкальном бизнесе слишком много рэпа, но…

-Хорошо известно, что у Вас есть большой опыт написания рок-опер, которые так и не дошли до сцены. Увы, это не только Ваша проблема. Кому-то повезло больше, кому-то меньше, не у всех либретто писал Тим Райс, и не всем так везло с продюсерами, как Эндрю Вэберу. Ваше новое большое произведение рок-опера «Гагарин». Я знаю, работа над ней в самом разгаре, но что-то уже можно узнать?

-У меня нет большого опыта в создании рок-опер. Я только написал в 1978 году двойной альбом «Дети мая 1968 года» о событиях, произошедших в мае 1968 года во Франции. Впервые во Франции артисты из различных звукозаписывающих компаний участвовали в создании одного концептуального альбома на одном лейбле. Альбом получил хорошие отзывы и имел успех. Однако, мы не нашли продюсера. Что же касается рок-оперы, над которой я работаю уже 3 года, то могу сказать, что мы заканчиваем переговоры с продюсерами. Но вы должны понимать, что мюзиклы стоят очень дорого и должны ставиться во многих странах мира. Поэтому, мы закончили нашу работу и назвали её «Гонка к звездам» (От первого человека в космосе — до первых шагов по Луне).

Конечно, в ней будет рассказываться о жизни Гагарина, но также и о соперничестве между русскими и американцами во времена Холодной войны и об освоении космоса русскими и американцами. Я думаю, что сейчас проект вышел на международный уровень и этот факт привлечет внимание продюсеров. Я очень рад, что работа над мюзиклом закончена. Все 24 композиции очень сильные и в музыкальном плане они будут представлять собой смесь поп-музыки, рок-музыки и электронной музыки.

-Дидье, скажите а кто автор либретто, и будет ли русский текст для этого произведения делать Ваш давний партнёр Любовь Воропаева? Какова будет пропорция электронного и симфонического звучания?

-Я думаю, что сначала всё будет во Франции, в Париже. Но, мы уже начали работать над русской версией мюзикла с Любовью Воропаевой. Как я уже сказал ранее, я буду использовать синтезаторы и симфонический оркестр.

-Кого Вы видите исполнителем главной роли, или, если Вы ещё не определились, возможные кандидатуры на эту роль. Неужели это будет Сергей Безруков?

-Мы уже отбираем исполнителей в Париже, в мюзикле примут участие хорошо известные артисты и певцы. Надеюсь, что когда продюсер подпишет контракт, мы приступим к работе над русской версией и найдем хороших русских артистов для мюзикла.

-Каковы основные разногласия между Вами и Еленой Гагариной, дочерью космонавта. В чём Вы видите решение этой непростой ситуации?

-У нас нет разногласий с Еленой Гагариной. Я встречался с ней в Москве и рассказал ей, что работаю над мюзиклом, в котором появится ее отец.

-1983 год. Ваш первый тур по «Стране Советов» — Москва, Ленинград, Киев. Кажется, в Ленинграде Вас встретил проливной дождь, это не могло не запомниться, наверное? Но вопрос о другом: время изменило публику? Россиянин образца 1991 года сильно отличался от прежнего «советского человека»?

-Да, этот первый концертный тур был по-настоящему великолепным, все, кто участвовал в мюзикле открывали для себя новый мир. Было трудно, потому что русские не имели опыта организации таких крупных мероприятий, и у нас были определенные сложности… но, мы все преодолели! И зрители нас так хорошо и тепло приняли; это было так замечательно играть прямо перед зрителями! Время не смогло изменить зрителей, которые также горячо нас приветствуют и показывают, как сильно они любят нашу музыку. Но, в 1983 году в «Олимпийском» и на других подобных площадках, где мы выступали, было много представителей сил правопорядка, и зрители не могли даже встать и аплодировать. В конце концов, зрители смогли это сделать, но насколько трудно им было не показывать свою радость и счастье. Всё-таки, они это сделали и подарили мне так много любви в каждом из 21 концерта. Этот тур навсегда останется в моем сердце как одно из самых больших и эмоциональных воспоминаний.

-Память иногда возвращает Вас в 1992-й? Это уже была «Новая Россия», и исторический концерт «SPACE» на Красной Площади должен был, очевидно, задекларировать наступившую свободу. Что Вам запомнилось? Кто помогал организовывать это непростое событие прямо перед стенами мавзолея, на фоне исторического музея?

-Как я уже говорил, моей мечтой в 1982 году было дать бесплатный концерт москвичам на Красной площади. Но, Министерство культуры СССР отклонило мою просьбу. Однако, в 1991 году, во время своего тура по Союзу, я опять разговаривал об этом с Франсуа Ашером, Сергеем Коровиным и Татьяной Бутковской, которые помогли передать мою просьбу организовать такой концерт мэру Москвы Юрию Лужкову. Я хотел сделать так, чтобы москвичи наслаждались Красной площадью не только как местом проведения военных парадов, но и смогли насладиться Музыкой!

-Одиннадцать лет спустя Вы были готовы повторить этот «марш свободы», но уже в Ленинграде, ставшем Санкт-Петербургом, в декорациях Зимнего Дворца и Дворцовой площади. Но – не получилось… Не помогло даже обращение к Главе Государства. Что, всё-таки, тогда произошло, и долго ли Вы об этом переживали?

-Знаете, артист имеет привилегию мечтать, и я попытался реализовать свои мечты. Какие-то получилось осуществить, а какие-то — нет. Концерт в Санкт-Петербурге на Дворцовой пощади не состоялся из соображений безопасности. Другим артистам удалось это сделать позже.

-Есть ещё интересный факт, о котором Вы почти не упоминаете. Где-то в середине девяностых у Вас никак не складывался приезд группы в Санкт-Петербург. Конец чиновничьим проволочкам поставил работавший тогда вице-мэром города, нынешний Глава нашего государства, Владимир Путин. Не расскажете ли немножко о ваших отношениях с Владимиром Владимировичем?

-В 1991 году я участвовал в Телемарафоне в городе Кирове, и мэр Анатолий Собчак попросил меня навестить его. Я приехал, и пока ждал встречи, какой-то человек подошел ко мне и попросил подписать открытки и альбомы. Он сказал, что его дочери увлекались моей музыкой. Конечно, я подписал открытки и альбомы. Этим человеком был Владимир Путин, в то время заместитель мэра Ленинграда.

Несколько лет спустя, когда он уже был президентом России, я послал ему все собрание дисков «SPACE», и через 5 дней он получил его, в свою очередь, отправив мне письмо через российское посольство в Париже, поблагодарив за подарок.

-Между Вашими альбомами «Space Opera» и «Symphonyc space dream» пролегло шестнадцать лет. Ваше творчество в эти годы состояло из концертирования. Скажите, Дидье, что тогда встало между Вами и публикацией новых альбомов?

-За это время я дал много концертов и был в поиске концептуального альбома, знаете, ведь композитору нужно иногда время, чтобы обдумать свое новое творение. Я много путешествовал, встречался с другими композиторами и музыкантами, получал новые эмоции, чтобы преобразовать их в музыку.

-Как известно, жизнь, особенно творческая, это путевые заметки, в которых лучше всего запоминаются первая и последняя фразы. Ваши первые три альбома — «музыка космоса», но уже со «Space Opera», Вашей новой музыкальной вершины, Вы меняете стиль Вашей гармонии на нечто более напоминающее зрелого элегантного Жарра, чем раннего Маруани. Вы стали по-другому слышать себя? Или просто техника сменилась на цифровую? А о последней фразе пока не думали?

-Нет, я считаю, что композитор развивается в своей жизни и творчестве. Зрелость тоже наступает и дает тебе возможность выразить себя глубже. Мне нравилось то время, когда не спеша создавалась «Космическая Опера». Чтобы добиться разрешения участия Ансамбля песни и пляски Российской армии имени А.В. Александрова с американским хоровым ансамблем Harvard Glee Club Choirs, мне пришлось просить встречи с русским министром культуры (в 1987 году все еще была Холодная война!), и я ее получил. После записи альбома я отправил письмо Михаилу Горбачеву и объяснил ему концепцию первой космической оперы, и он лично ответил на мое письмо, пожелав успеха.

Я решил попытаться встретиться с главой «Главкосмоса», и у меня получилось. Я приехал в Москву, объяснил ему концепцию первой космической оперы. Я сказал, что у меня есть разрешение Министерства культуры поработать вместе с Ансамблем песни и пляски Российской армии имени А.В. Александрова и американским хоровым ансамблем Harvard Glee Club Choirs и, что было бы здорово послать первую космическую оперу на станцию «Мир» и затем отправить компакт-диск с оперой и CD-плеер в космос в знак мира и сотрудничества в будущем. Директор был спокоен, но воодушевился этой идеей. Он попросил оставить CD-плеер и две маленькие колонки, чтобы знать точный вес. Это было нужно для расчета точного количества энергии, необходимого для взлета ракеты. Два месяца спустя я получил факс с просьбой приехать в Москву для официального вручения CD-плеера, компакт-диска и двух маленьких колонок космонавтам. Это было так волнительно! Часть меня полетит на «Мир» и отправится в космос.

Эта мечта однажды посетила меня, мою душу, и сбылась.

-В Ваших записях немало прекрасных мелодий, которые ни разу не звучали в Ваших концертах. Например, «Velvet rape», или «Space Opera-3». – Почему?

-Вы хорошо знаете мою дискографию и, конечно, знаете, как много композиций я создал. Когда отправляешься в турне, то должен выбрать композиции. Обычно, я играю 2 часа, поэтому должен выбрать из всех композиций 20-24. Разумеется, я не могу исполнить их все! Иначе, концерт длился бы 6 часов. Но для будущих концертов я предложил бы список композиций, из которых слушатели выбрали бы те, которые хотели бы услышать.

-Вам наверняка известно, что на Советских винилах некоторые Ваши мелодии называются несколько по-другому. Например, та же «Velvet rape», вопреки оригинальному «Бархатному насилию», переведена, как «Вежливое похищение», а «Magic Fly», как «Пристегните ремни». По смыслу одно и то же, но было ли это согласовано с Вами?

-Я не знал об этом, может быть перевод был недостаточно хорош, а мы не проверяли перевод!

-И, всё-таки, с Вашего позволения, вернёмся к группе «ZODIAC», которую многие в России считают наиболее близкой к Вашему «Space» по творческому духу. Как и Вы, Янис Лусенс не почивает на лаврах, он постоянно находит что-то новое, осваивает технические новинки, но не забывает и старую аналоговую технику. Он считает, что главное в музыке не ритм, а мелодия. А как считает Дидье Маруани, — что главное в его музыке?

-Я хорошо знаю творчество «Зодиака» и Лусенса. Он даже приглашал нас на фестиваль, но я был занят. Для меня, как и для него, мелодия — самая важная вещь в музыке. Мне нравится технология, новые программы для синтезаторов, компьютеры, но это все никогда не создаст музыку. Замечательно, что можно аранжировать музыку, это дает композитору возможность услышать сразу то, что он слышит в голове. Раньше, композитор создавал музыку и отдавал ее аранжировщику. И в студии узнавал то, что сделали с его композицией. И даже если композитору что-то не нравилось, он уже ничего не мог изменить. Теперь, ничего не поздно поменять. Вы можете изменить звучание струн, поменять ноты, как Вам надо. Технологии дают нам такую возможность.

-Группа «Space» — по определению, коллектив. Не могли бы Вы, Дидье, коротко представить Ваших многолетних соратников. Планируется ли расширение состава?

-Все эти годы, что я работал со «SPACE», я пытался создать настоящую семью из музыкантов и технических специалистов. Они – профессионалы своего дела и на самом деле – часть моей семьи. Я уважаю их, потому что они делают все возможное, чтобы решить все проблемы перед началом концертов. Они важны в той же мере, как и я, и важны для наших концертов.

-В одной из наших бесед Вы упомянули, что пишете сейчас музыку для российского режиссёра. Скажите, Дидье, сотрудничество состоялось? А как часто мы можем слушать Вашу музыку в кино или в ТВ проектах, — я имею в виду оригинальные треки?

-Я хотел бы поработать над саундтреком с русским режиссером. Контакты налажены, но с тех пор я не работал ни с одним русским режиссером. Я работал во Франции для кино и рекламы на телевидении.

-Какие концерты Вам наиболее интересны, — те, что проходят в залах, или Open Air? А, может быть, концерты, даваемые на стадионах или в ледовых дворцах?

-Все хороши. Я люблю большие стадионы, но все-таки предпочитаю небольшие площадки. Я не часто даю концерты на таких площадках, но мне нравится находиться рядом с моими слушателями.

-Предполагаете ли Вы в будущем поменять концепцию Ваших шоу? Если это так, то каков предполагаемый формат нового зрелища. Вы не собираетесь возвратить аналоговый звук на свою сцену?

-Сейчас я как раз работаю над новыми концертами с одним талантливым русским режиссером Григорием Скоморовским. Эти концерты по-настоящему будут другими, с большим количеством сюрпризов и спецэффектов. Я думаю, мы будем готовы примерно через год, и мы дадим концерты в России, Белоруссии, Казахстане и, я надеюсь, в Украине.

-На Вашей странице в Facebook большим успехом пользуются клипы семидесятых годов, где у каждого присутствующего на нём, впереди ещё целая жизнь. Ничто ещё не говорит о скором кризисе, ожидающем первый «Space». Конечно, это волшебное время незабываемо для двух капитанов, — Вас и господина Романелли. Какие проекты тогда намечались, но не смогли осуществиться из-за распада группы? С кем-то из того коллектива Вы поддерживаете творческие или дружественные связи, не предлагали им присоединиться к новому «Space»? В целом, как Вы оцениваете вклад в работу группы Ролана Романелли?

-Я работал с Роланом первые 3 года и над альбомами «SPACE». Он – великий и хорошо чувствующий музыку человек. Но наши пути разошлись, потому что я всегда выбирал музыкальные направления, по которым я хотел идти. Группы — как некоторые супружеские пары. Очень часто они расходятся после нескольких лет совместной жизни. Очень трудно в музыкальной группе ужиться разным эго музыкантов, поэтому иногда группы распадаются.

-Первый состав «Space» давал какие-либо крупные концерты?

-В 1980 году был большой проект крупного концерта у Эйфелевой башни, и мы сделали фотографии и статьи для прессы, но, к сожалению, этот концерт был отменен из-за радиостанции, которая, как предполагалось, должна была оказать ему поддержку. Самые первые концерты группы «SPACE» были даны в Москве, Киеве и Ленинграде в 1983 году.

-Уважаемый друг, как известно, в России, а точнее на всём пост советском пространстве, наряду с обычными поклонниками творчества Маруани, есть и весьма ревностные ценители, отслеживающие каждый его шаг. Вы готовы принять от них несколько вопросов? Итак, вопросы, которые хотели бы Вам задать участники форумов, и групп, посвящённых творчеству «Space» в различных социальных сетях: История создания Вами группы «Space» достаточно известна, чего никак не скажешь об «PFT». Как вообще появилась идея создания группы «Paris-France-Transit», и почему ею был записан всего один студийный альбом 1982 года, выполненный скорее в стилистике лёгкого рока, без мужских голосов, а не с привычным космическим звучанием? Или Вы уже заранее предполагали, что это группа «на один день»? А что было между Вашим уходом из «Space», и появлением «PFT»?

-Мой продюсер зарегистрировал торговую марку «SPACE» в нарушение прав, поэтому, когда он решил отменить концерт у Эйфелевой башни, я принял решение сделать новый альбом «SPACE», но он сказал мне, что у меня нет прав на это, т.к. именно он зарегистрировал торговую марку. Поэтому я подал на него в суд, но с того времени я вынужден был выпустить новый альбом, и я продолжил работать с «Paris-France-Transit», пока ждал вынесения судебного приговора в мою пользу. Это заняло много времени, но победил! «PFT» стал продолжением моей музыки в «SPACE».

-На переиздания классических дисков «Space» в 90-е годы и позже несколько раз попадали не альбомные, а сингловые версии композиций. Это было сделано специально?

-Действительно, в то время звукозаписывающие компании решили выпустить сингл-версию. Я подумал, что это было ошибкой, в то время и многие поклонники «SPACE» написали мне об этом, и они жалеют, что альбомные версии не включены в новые релизы.

-Ещё раз коснусь «Space Opera». После выхода диска Вы как-то обмолвились: “Le prochain disque? Je ne vais pas bien sûr, faire un Space Opéra n° 2. La barre est haute. Ce sera dur de se renouveler. Je laisse mûrir.” Но продолжения не последовало, поскольку альбом оказался популярен лишь в СССР. Однако логично предположить, что наработки ко второму альбому Вами были использованы в последующих сочинениях. Это действительно так?

-Знаете, когда Вы только что закончили альбом, и люди спрашивают: «Будет ли «Космическая Опера №2?», ты на самом деле не знаешь. У тебя есть ощущение, что ты отдал все лучшее, что смог, первому альбому и не знаешь, сможешь ли ты сделать следующий альбом на ту же тему.

-К слову, именно с этого альбома началась Ваша лестница в космос, ибо он побывал на космической станции «Мир», а прошедшим летом пленительный «Magic Fly» был успешно исполнен Вами в дуэте с итальянским астронавтом Лукой Пармитано. И вот теперь Ваш гиперболический полёт. Следующей ступенью в пространство, вероятно, станет круиз вокруг «Глобуса» на «МКС»? А как вообще сумел состояться Ваш дуплекс с Пармитано, если иметь в виду, что стоимость доставки на станцию каждого лишнего килограмма равна 20000 долларов, а на видео понятно, что Лука играет на настоящих клавишах?

-Это было моей мечтой, когда мой старый друг позвонил мне в марте 2013 года и сказал, что в следующей миссии к МКС будет итальянский астронавт, играющий музыку, и он попросил меня подумать над возможностью сотрудничества. Я сразу же ответил и предложил сыграть вживую «Magic fly» с Лукой. Он принял предложение и взял на МКС синтезатор. Мои звукоинженеры и мой сын Себастьян много поработали над этим проектом, я имею в виду сыграть вживую с астронавтом на МКС во время моего концерта на стадионе «Лужники». Это – одно из моих самых больших эмоциональных воспоминаний.

-В 2008-м, к 25-летию тура, были выпущены Ваши мемуары. Поклонники узнали много нового, но книга очень быстро заканчивается. Нет ли у Вас планов для более полных воспоминаний к новому юбилею? Ну, например, в своей книге Вы написали, что по суду проиграли права на название группы своему бывшему продюсеру, господину Илиеско. Как и когда это произошло, нельзя ли несколько слов про течение суда сказать, почему суд принял такое вопиющее решение, и как Вы, в итоге, отвоевали у его нового правообладателя имя «Space» и названия Вами же написанных композиций.

-Игорь, это о том же самом, только другими словами: мне кажется, я уже ответил на это, а ход судебного разбирательства, поверьте, это очень скучная и бесконечно длинная тема.

-Спасибо, Дидье, соглашусь. У «Space» были изданы только два DVD с записями концертов 1983 и 1991 годов. После этого концертная программа несколько раз поменялась, изменился и Ваш музыкальный имидж. Появятся ли какие-нибудь свежие официальные DVD релизы в ближайших продажах? И почему Ваше «симфоническое турне — 2002 года», равно, как и Ваши украинские концерты, так и не появилось на DVD?

-В ближайшем будущем будет выпущен DVD-диск с частями разных концертов, включая «Тhe Symphonic Tour» и концерты в Украине. Мы сейчас над этим работаем.

-В молодости, ещё до поступления в консерваторию, говорят, у Вас были неплохие отношения с кожаным мячом. Вы не продолжите тему?

-Я все еще интересуюсь футболом, но не так сильно как раньше. Этот вид спорта стал бизнесом и стал менее интересным, на мой взгляд.

-Некоторое время назад Вы заключили контракт с «Роскосмосом» о доставке Вашего последнего диска «From Earth-to Mars» с Земли — на Марс. Не приоткроете нам — когда Вам обещали доставку?

-Еще нет, потому что все зависит от того, когда состоится первый полет человека на Марс, и они не знают, когда это будет. Но, я надеюсь, я смогу это увидеть!

-В одну из своих поездок в Украину, как теперь говорят, Вы открыли слушателям талантливого пианиста, Евгения Хмару. Кажется, после этого у него действительно появилась своя жизнь в музыке. Поддерживаете ли Вы с ним какие-то отношения, или хранить признательность не в обычае нынешних молодых звёзд? Были ли у Вас такие же открытия в других странах СНГ или в Старой Европе?

-Да, Женя стал замечательным пианистом, виртуозом, и прекрасным композитором. Он много работает и дает большое количество концертов. Он потрясающе хорошо чувствует музыку. Я поддерживаю с ним контакт, как если бы был его «музыкальным отцом»! Я пригласил его приехать этим летом и остановиться у нас на неделю на Корсике и был очень счастлив увидеть его. Нигде в Европе я не видел такого одаренного артиста, как он.

-В Вашем концерте в Алма-Ате Вы играли с известной казахской скрипачкой Джамилёй Серкебаевой. Одна из песен напомнила мне ранний «Secret Garden». Как вы можете объяснить это сходство?

-Мне понравилось выступать с Джамилёй – великий музыкант. Она попросила меня принять участие в ее шоу в Алма-Ате, и я принял предложение с большим удовольствием. Джамиля очень талантлива, и, по-моему, еще замечательный человек. Я получил большое удовольствие, работая с ней в шоу, которое даже показали по телевидению.

Казахи – замечательные и очень горячие люди! Мне нравится «Secret Garden», но песня, о которой Вы говорите, является традиционной казахской песней, очень популярной здесь. Вот по этой причине я согласился сыграть с ней. В этой мелодии есть много чувств.

-Современная электронная музыка выросла на Ваших глазах. Какие-то её нынешние направления Вам не кажутся тупиковыми? А за какими Вы видите будущее?

-Музыка всегда будет Музыкой и будет передавать или нет эмоции людям. Электронная музыка может развиваться, но главной вещью в Музыке была и останется навсегда Мелодия. Когда у Вас есть мелодия, Вы можете по-разному аранжировать ее и сыграть. Как говорится в индустрии кино: хороший фильм – это хорошая история. Хорошая история в Музыке, Вы можете сказать, — «Мелодия, Мелодия».

-В одном из своих интервью Вы сказали, что Ваш любимый цвет черный. Могу ли я спросить, почему?

-Не ищите в этом второго смысла, просто я всегда любил черный цвет. Мое пианино черного цвета. И автомобиль. И мой синтезатор был черный, и я люблю носить черную одежду, которая без труда сочетается с цветом моих волос.

-Вы не суеверны?

-Нет, я не суеверный.

-Как настраиваете себя перед выходом на сцену, перед тем, как сесть за клавиатуру, пройтись по гамме и начать что-то сочинять?

-Мне нравится спокойно отдыхать в моей комнате отдыха, но я не нуждаюсь в одиночестве. Мне нравится, когда мой старший сын Себастьян, всегда находящийся со мной в турне, дает мне мой портативный синтезатор перед выходом на сцену. Он всегда дает мне синтезатор и всегда крепко целует меня. Я очень в этом нуждаюсь. Мне кажется, что это заряжает меня энергией, перед тем как я выхожу к зрителям.

-Что вы думаете о сегодняшнем кинематографе и музыке для кино? Что составляет её основное отличие от киномузыкальных идей ХХ века, если Вы их видите? Что осталось на Вашей памяти из фильмов последнего времени, и есть ли сегодня композитор, достойный Вашего восхищения?

-Музыка в кино сильно изменилась, и продюсеры заблаговременно начинают работать над музыкальной составляющей фильма. Я интересуюсь работами французского режиссера Люка Бессона. Он действительно талантливый кинорежиссер и снимает потрясающие фильмы с большим бюджетом, и каждый раз идет на риск. Мне нравятся Ханс Циммер и Эрик Сера, работающий с Бессоном. У них также есть большой талант.

-В конце января 2014-го Вы максимально приблизились к открытому космосу, совершив суборбитальный полёт на AEROBUS, приспособленном для гиперболических полётов астронавтов «Европейского Космического Агентства». Каковы Ваши ощущения, Дидье?

-Это еще один удивительный опыт, который мне удалось получить в жизни. В течение 32 секунд при нулевой гравитации Вы парите, словно птица. Вы делаете все, что хотите со своим телом. Не ощущать воздействие гравитации – это настоящее удовольствие. Всем нужно попробовать это хотя бы один раз в жизни!

-Благодарю Вас, Дидье, за эту масштабную беседу, надеюсь, что и Вам она была интересна. Примите от меня пожелание успехов Вам и всему коллективу «Space», с нетерпением ждём от Вас новых работ и неожиданных шоу.

-Большое Вам спасибо! Мне было приятно ответить на эти интересные вопросы, вот почему я посвятил это время Вам и Вашим читателям. Также благодарю Вас за хорошие пожелания. Надеюсь, всё, над чем я работаю сейчас, будет продолжать радовать слушателей, интересующихся моим творчеством столько лет.