Василий Ливанов: Шерлок Холмс никогда не умрёт

19 июля родился знаменитый сыщик Шерлок Холмс, он же озорник Карлсон, он же дружелюбный крокодил Гена, а на самом деле — народный артист РСФСР Василий Ливанов.

Его чуть “простуженный” голос с приятной хрипотцой давно стал родным для миллионов взрослых и детей, а образ Шерлока Холмса, конечно же, самый любимый среди всех экранизаций.

Искренне поздравляем Василия Борисовича с днём рождения! Желаем ему бодрости духа, крепкого здоровья! И читаем интересную подборку его цитат.

Мне, мальчишке сороковых годов, выпала неслыханная удача: всерьёз превратиться в Шерлока Холмса. Разве это не чудо? Как сказал Орсон Уэллс: «Шерлок Холмс – это человек, который никогда не жил, но который никогда не умрёт».

«Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона» снимались на киностудии «Ленфильм». Актеры-москвичи жили в гостинице. Как-то Рина позвонила из своего номера, чтобы узнать, какая сцена намечена к завтрашнему дню. Я ответил, что не знаю, мне никто не говорил. — В этой группе, — сказала Рина, — ничего никому никогда не говорят. Пора брать «языка».

На киносъемках часто можно услышать: — Кого ждём — сами себя задерживаем! Говорящие это даже не подозревают, что повторяют Рину Зелёную.

Когда я был принят в театр, то ничего там за целый год не сыграл. Первая роль, которой я удостоился в театре, была… роль трупа сына героини в одноактной пьесе Брехта. Мама два раза ходила смотреть. Честное слово!

Актёров нельзя допускать в судебные заседатели. Они по любому поводу могут вынести только один приговор: кровавая смертная казнь. На Шекспире воспитаны.

У меня заболела нога. Левая. Заболела неожиданно, тупой ноющей болью. Всякий уважающий себя мужчина обязан презирать боль. Но это надо делать умело. Презрение должно быть настолько очевидным, чтоб у окружающих не было и тени сомнения в вашем мужестве. Я презирал свою боль не таясь, громко, обстоятельно и бесперерывно.

Ваш успех — это только начало ваших настоящих мук.

Какая бы проблема ни возникала у вас в жизни или в искусстве, вы должны действовать так, чтобы со временем иметь право сказать самому себе: «Я сделал всё, что смог». Этот завет Сергея Образцова стал для меня одним из моих жизненных принципов.

Образованием ума не заменишь.

Попутный ветер для умного и мель для глупца.

Человеку, как и берёзе, легче расти на родной земле, и величайшим несчастьем для него является потеря им корней на своей родине…

Мало кому удаётся так, как русским, перевоплощаться в классические типажи других народов, не делая их при этом ни ходульными, ни карикатурными. Достоевский не зря говорил о всемирной отзывчивости русского народа.

Неужели у нас уже пришли к такой катастрофе, что честность является заслугой?

От большинства людей остаётся только тире между двумя датами.

И виделись как-то странно, словно запоями.

Самый трудный путь в жизни — это путь к самому себе.

Теперь, когда выяснилось, что у них не может быть ребёнка, у них обязательно должен быть ребёнок.

Цирковая семья только тогда семья, в принятом смысле этого слова, когда муж и жена работают один номер.

Для женщины всегда прав тот, кто умеет ухаживать за ней, проявлять внимание.

Живите вместе с жизнью: не спешите — беду нагоните, и не отставайте — беда нагонит.

Дом, который построил жэк.

Юмор Бориса Ливанова. Когда родилась первая внучка: — Ну вот, я впал в дедство.

А я волосы отпустил. Совсем!

Сергей Владимирович Образцов сделал мне предложение: — Можете ли вы войти режиссёром в мой театр? Мне не на кого оставить театр, а я вскоре совсем уйду от дел. Я спросил: — А Катя, ваша внучка? — У Кати нет юмора, поэтому я никогда не привлекал её к работе в театре. А вот вы будете со мной работать и впоследствии примете у меня театр. — Замечательное, потрясающее предложение, дорогой Сергей Владимирович! Завтра я прихожу к вам в театр, работаю около вас, и вы думаете: «Вот ходит мой любимый Вася Ливанов и ждёт, когда я умру». Представляете при этом моё самочувствие? А я хочу сохранить вашу любовь ко мне, наше творческое содружество. Лучше пригласите меня поставить какой-нибудь спектакль или закажите новую пьесу.

После выхода спектакля Сергей Владимирович писал: «Почему мне захотелось высмеять мюзикл? Потому, что он стал модой. И в театре, и в кино, и на телевидении. Мода — это всегда плохо. Всегда штамп. А что может быть опаснее штампа?» И дальше: «Что такое модный мюзикл? Берётся какое-нибудь классическое литературное произведение, ужимается до сюжетного примитива, и всё время поют. Целуются — поют, убивают — поют, умирают — поют».

Однажды, выступая в Министерстве культуры перед членами коллегии, среди которых был и Борис Ливанов, министр Фурцева развивала свою любимую идею об организации повсюду, где только возможно, «художественной самодеятельности», и договорилась до того, что, по её мнению, «самодеятельность должна скоро вытеснить профессиональное искусство». — Борис Николаевич, — прервав речь, обратилась она к Ливанову. — Я вижу, вы что-то рисуете в блокноте и меня не слушаете? Вы что, со мной не согласны? — Я слушаю, — ответил Ливанов. — Вы радуетесь тому, что профессиональное искусство скоро исчезнет, а я — профессионал. Вот вы бы, Екатерина Алексеевна, стали пользоваться услугами самодеятельного гинеколога?

В доме Ливановых часто собиралось дружеское застолье. Отец и мама всегда сидели напротив друг друга в торцах длинного стола. Кто-то из друзей поинтересовался, почему они сидят именно так. — Чтобы избежать рукопашной, — ответил Борис Николаевич.

В последние годы во МХАТе «старики» между собой почти не разговаривали. Бывало, сидят в антракте в закулисном фойе театра, в гримах и костюмах, молчат и думают каждый о своём. И вдруг один из «стариков», ни к кому персонально не обращаясь, начинает рассуждать вслух: — Ну чего у меня нет? Я — народный артист Советского Союза, член партии… орденоносец… Постоянно занят в репертуаре. Чего у меня ещё нет? У меня прекрасная пятикомнатная квартира в центре… дача, очень хорошая… Две государственных премии… Да… я ещё и режиссер… у меня есть свой театр, я там художественный руководитель… меня на казённой машине возят… а ещё у меня есть своя машина… «Волга»… На здоровье, тьфу-тьфу, не жалуюсь. Ну, чего у меня ещё нет? В повисшей тишине раздается голос Бориса Николаевича: — Совести у тебя нет.

Перед выпуском спектакля Борис Ливанов говорил: — Все в театре волнуются. Но по-разному. Я потому, что не уверен в своём успехе, а некоторые товарищи потому, что не уверены в моём провале.

Юмор Бориса Ливанова. Растолстевшему приятелю-художнику: — У тебя портрет совсем за раму вышел.

— Борис Николаевич, вы будете ставить мою пьесу? — А вы её доработали? — Нет. А вы разве не знаете мнение Министерства культуры? — Знаю, но я могу поставить пьесу, а мнение я поставить не могу.

— Папа, этот старик сумасшедший? Отец строго взглянул на меня: — Я думаю, он — художник.

— Самая красивая на свете птица — белая ворона.

— Почему белая ворона?

— А потому, что она исключение. Можно увидеть стаю лебедей, семью павлинов, компанию страусов. Но никто никогда не видел стаю белых ворон. Да этого и не может быть. Тогда всё потеряет смысл.

Белой вороной нельзя стать по желанию. Нужно призвание, талант! Белой вороной нужно родиться. Конечно, любая ворона может вываляться в муке, выпачкаться в мелу, выкраситься белилами. Многие обыкновенные вороны так и делают. Но они не белые — они ряженые. И белую ворону можно очернить, но сделать её черной невозможно. Она белая ворона! Она самая прекрасная птица, потому что ей труднее, чем другим. Она всегда хорошо заметна в любой стае. Поэтому, как правило, становится предметом всяческих охотничьих нападок. Но она гораздо важнее любой вороны в стае. О такой стае говорят: стая, в которой летает белая ворона. По ней одной помнят всю стаю! Но белых ворон обычно недолюбливают. — За исключительность? — Нет. За чувство ответственности. Быть исключением из общего правила — это очень, очень ответственно. И белые вороны это понимают. В жизни таких птиц, кажется, не бывает. Но в искусстве без них не бывает жизни.

Подготовил Денис Бессонов