Максим Васюнов: спустя годы это кино отзовётся по-новому…

В прошлом месяце в Интернете появился новый документальный фильм Максима Васюнова и Сергея Жильцова «Деревенский Данте». Главный герой картины — морской пехотинец, поэт, доктор филологических наук, профессор Уральского федерального университета Юрий Казарин.

Работа над фильмом длилась более двух лет и объединила людей со всего мира.

Чем же интересен «Деревенский Данте»? Как проходил съёмочный процесс и что хотели сказать зрителям авторы фильма читайте в эксклюзивном интервью с Максимом Васюновым.

-Фильм “Деревенский Данте” о том ином мире, в котором живет один большой современный поэт Юрий Казарин. Это где-то «за спиной у смерти», за чертой, за которой никто из нас обычных людей пока не бывал. Все это звучит, быть может, как бред сумасшедшего, но это так. Если сужать угол зрения, или наоборот расширять, то фильм у нас получился о смерти. Получился неожиданно для нас. Это стало понятно только после съёмок, в момент написания сценария. Я уверен, что у многих отношение к смерти после этого фильма изменится. Как и вообще к поэзии. Сейчас скажу страшную вещь: настоящая поэзия — это всегда о смерти. Попробую объяснить на метафизических пальцах. Мы знаем: истинный поэт — это всегда собеседник Бога, Бог говорит через поэта с нами, но, мне кажется, настоящий откровенный разговор у поэта с Богом, может быть только, когда поэт умирает физически. Я иногда представляю, с чего они начнут разговор. Поэт, скорее всего, скажет: “Я что — умер? Так вот она какая смерть! Вот это да!” А Бог, скорее всего, ему ответит: “Да, ты, парень, давно умер, умер для своего мира, умер в тот момент, когда Я тебя поцеловал…” Немногие поэты это понимают ещё при жизни. Казарин понял.

Уверен, что многие их тех, кто случайно посмотрит фильм, нашего героя назовут не от мира сего — ходит какой-то мужик в валенках, чего-то говорит, к чему мол это всё? Но это будет нам высшая оценка, если даже случайный зритель поймет, что наш герой не от мира сего.

-Если поэт — собеседник Бога, то поэт-атеист, как, например, Маяковский, — это не настоящий поэт?

-Да, конечно, это не настоящий поэт. Это просто человек, который пишет стихи, иногда очень талантливо, но все стихи таких стихослагателей направлены на шум, и рождаются из шума, а стихи поэтов — из тишины.

-Казарина можно назвать православным человеком?

-Думаю, отчасти, да. Хотя религия — это совсем другая плоскость.

-А как появилась идея создания фильма?

-Идея снять о Казарине фильм появилась давно, я учился на журфаке, Юрий Викторович у нас преподавал. И он заметно выделялся от других преподавателей. А однажды в Екатеринбурге мы попали на его вечер творческий. Казарин тогда впервые читал стихи из своего большого сборника “Каменские элегии”. И всем в зале в тот момент стало понятно — это гениальные стихи, это то, что мы потом будем в школах изучать. В тот же вечер об этом говорил весь Ебург. В тот же вечер я и решил рано или поздно, или книгу о Казарине написать, или кино снять. Спустя много лет мне это удалось.

-Где и как проходили съёмки?

-Фильм мы снимали в деревне Каменка, именно в эту уральскую деревню на краю реки и неба, в горах, Казарин уехал в начале нулевых, бросив практически всё. Ему предлагали работу и в Лондоне, и в Москве, и в Индии. Он вполне мог уехать туда, но он выбрал поэзию и уехал в деревню. Каменка стала вторым главным героем фильма. Мы поэтому в начальных титрах так и пишем Юрий Казарин и Каменка в фильме… Потому что невозможно представить себе съёмки фильма о поэте в городе, это как о хоккеисте на пляже снимать, необычно, но нечестно. И вот я прилетел из Москвы, взял своих друзей операторов уральских Сашу Воробьева и Дениса Анисимова, и мы поселились в Каменке, в доме поэта, и несколько дней с ним прожили. То, что наснимали — вошло в фильм.

Самое трудное и интересное началось после съёмок. Мы многое наснимали, всё это надо было расшифровать, расписать, перевести на бумагу. Я понял, что если один это буду делать, то не справлюсь. Я взял и написал в соцсетях — так, мол, и так, никто не хочет помочь мне? И в первые же сутки я получил около 50 писем со всего мира, буквально со всего мира, люди были готовы мне помочь расшифровать, написать раскадровку. Одна из этих добровольцев Алия потом стала страшим редактором нашего фильма, она очень много сделала для нас. И я знаю, что для Алии это не прошло бесследно. Во-первых, она потом случайно познакомилась с Казариным, Казарин даже не знал, что Алия наш редактор, и, насколько я понимаю, сейчас Алия литературный критик в одном из известных толстых журналов — вот так на ней отразилась встреча с рабочим материалом нашего фильма.

Интересная история с режиссером монтажа. Это большая проблема вообще. Я, например, очень долго искал режиссёра монтажа на фильм о Чехове, у меня уже всё было — и рабочий материал отснят, и название хорошее, и сценарий написан практически, и идеи режиссёрские были — но вот человека, который бы всё это собрал, выступил режиссёром монтажа не было. Потом он появился и года два всё это монтировал, пришлось пообещать ему, что в титрах я его напишу, как режиссёр, это все же выше по статусу, чем режиссёр монтажа. Вдруг, думаю, как-то эта строчка в титрах парню поможет потом. И вот, спустя ещё долгое время плотной работы с ним, фильм удалось закончить. Натерпелся сильно. Драма заключается в том, что в это же самое время я мучился с поисками режиссёра монтажа на фильм о Казарине. Несколько человек от этого отказались — они поняли, что не потянут. Но наконец мне удалось найти Сергея Жильцова. И это была не случайная встреча. Фильм буквально перевернул мировоззрение Серёги. Он после этого стал настоящим режиссёром, человеком, думающим очень глубоко, человеком, которому удалось правильно прочувствовать атмосферу, в которой живет поэт, и в эту атмосферу погрузиться. В общем, Сергей Жильцов до фильма и Сергей сегодня — два разных человека. Значит, кино уже получилось. Спасибо Серёге. И, конечно, Казарину — этому человеку-скале, о которую люди не разбиваются, но на которую они карабкаются, и когда доползают до верха — уже смотрят на мир другими глазами.

-Где будет демонстрироваться фильм? На фестивалях или по ТВ?

-Фильм мы решили сразу выложить в Интернет. И не прогадали. Несколько фестивалей сами вышли на нас и попросили фильм в конкурс. Более того — два преподавателя вузов на меня вышли и попросили разрешения показать фильм студентам. А для меня показы в университетах всегда ценнее, чем показы на фестивалях. Потому что даже если студенты во время показа сидят в телефоне, и не смотрят на экран, то это не значит, что для них показ прошёл даром. По себе знаю, что увиденное хотя бы мельком в студенчестве, если оно необычно, обязательно напоминает о себе в зрелом возрасте. Мы вообще фильм снимали не для сегодняшнего дня, скажу сразу, уверен, что спустя годы это кино отзовётся по-новому.

А что касается ТВ — то об этом мы даже не мечтаем. “Деревенский Данте” — авторское кино, такое не показывают по телевидению. Оно, например, не динамично. Там динамика за кадром, а не в кадре. Но это динамика на вырост, на нравственный вырост, так скажем. И это, поверьте, не наша заслуга как сценаристов и режиссёров, просто человек такой, просто нам повезло с героем. К вопросу о ТВ — не то что ТВ, а даже уральские СМИ о фильме практически не рассказали, за исключением двух сайтов, остальным это просто не интересно. Поэт, смерть, авторское кино, стихи… о чём вы? Плевать мы хотели. Вот цитата из ответа одного телевизионного начальника на Урале: «Юрка мужик прикольный, только этого недостаточно, чтоб о нём фильм показывали». О чём тут еще говорить? Остаётся поблагодарить нашу команду, Юрия Викторовича и уральскую осеннюю погоду, которая нам с удовольствием позировала — то дождь, то снег, то солнце, то чистое небо, то облака на скалах…

Денис Бессонов

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ:

Юрий Казарин — Деревенский Данте

Максим Васюнов: главное, чтобы в час икс читающих поэзию набралось хотя бы человек десять на город

Максим Васюнов: благодаря Паустовскому, я увидел мир «зрением Адама»

Максим Васюнов: у Чехова можно найти всё…