Слова Божия Служительница (о Нине Павловне Саблиной)

Нина Павловна Саблина — человек удивительный, одна из лучших, кого приходилось мне встречать в своей жизни. Все началось с того, что я регулярно слушал ее передачи по Петербургскому православному радио из цикла «Поэтика Псалтири». Сколько себя помню, еще с детства интересовался Словом, филологией. Любимой моей передачей была «В мире слов» по Всесоюзному радио.

В этих лекциях Нины Павловны поражала глубина проникновения в излагаемый материал. Казалось, что она всю Псалтирь знает наизусть, как преподобные Спиридон и Никодим, просфорники киево-печерские, которые прочитывали ее наизусть ежедневно! Как она знала Священную историю! Иногда она так рассказывала, что, казалось, лично знала царя Давида и была свидетельницей его жизни. Например, передача по 50-му псалму предварялась большим пространным рассказом об обстоятельствах его написания, о том, как царь соблазнился красотой Вирсавии — жены Урии Хеттянина (кстати, после этого я заинтересовался историей этого народа — хеттов), послал Урию на верную погибель, прелюбодействовал с Вирсавией, о том, как пришел к нему с обличением пророк Нафан, как умер первый сын, рожденный в блуде, а потом, после искреннего покаяния, выраженного в 50-м псалме, Бог простил Давида и у него родился великий Соломон.

Сколько Нина Павловна знала стихов замечательных поэтов — известных и не очень, как часто приводила она поэтические строчки, вызванные к жизни вдохновением, полученным авторами от Священного Писания. Запомнилась одна из ее бесед о литургии, где она вдохновенно говорила о том, что все наше сознание должно быть литургичным по слову Анны Ахматовой «В каждом древе распятый Господь, в каждом колосе Тело Христово».

Так было интересно всегда слушать ее передачи, что однажды я собрался и поехал в Крестовоздвиженский казачий собор на курсы церковнославянского языка, которые она вела. До самой ее кончины, полтора года мне посчастливилось посещать эти курсы. Сколько было услышано и осмыслено душеполезных слов, сказанных Ниной Павловной на этих курсах — всего и не упомнишь. Хотя многое я записывал и тетрадь с этими записями и сейчас хранится у меня. На этих же курсах она пробуждала в нас и любовь к древнегреческому языку. Помню, с какой радостью она говорила о том, что сделала небольшое открытие, читая Евангелие по-древнегречески: когда люди собрались, чтобы послушать притчу, они обозначены словом «охлос», то есть, просто толпа. А когда Господь рассказал притчу, после этого они уже названы «ляос», то есть народ Божий, просвещенный Христовым светом.

Или как часто она обращала внимание на то, что после того или иного чуда, совершенного Христом, люди дивились и очень долго славили Господа, что обозначено имперфектами с суффиксами «яше» в словах «славляше», «дивляшеся» и других. И уж совсем откровением для меня были рассказы о филологических работах Алексея Федоровича Лосева, о том, как он, разбирая этимологию слов, находил концепты, то есть, пытался докопаться до первичного смысла слова, о том, что до грехопадения человечества в каждом слове содержалась сущность этого объекта, или понятия, а после грехопадения и после Вавилонского столпотворения произошло некоторое изменение и языка, как и всей природы человека. Тогда я понял, что, возможно, Лосев самый великий филолог и один из величайших философов!

Много можно говорить об ученых заслугах Нины Павловны. Но она запомнилась, прежде всего, как прекрасный человек. Всегда веселая и жизнерадостная, с ней вообще как-то всегда было легко и приятно общаться. И любые трудности в уроках церковнославянского языка преодолевались быстро. В начале урока она часто говорила: «Сегодня у нас с вами большой и трудный материал». Потом как-то все проходило на одном дыхании, очень легко. А в конце мы слышали от нее: «Ну вот, какие мы молодцы, весь трудный и большой материал с Божьей помощью разобрали».

Вспоминается, что все слова, сказанные ею, не проходили напрасно. Сейчас, спустя много лет, осознаешь, что она словно посеяла в наших душах семена, которые растут в нас и сегодня. В эти полтора года было заложено много того, что определило ход жизни, повернуло ее в нужное русло.

Вспоминается последний ее день рождения. В 2006 году, в октябре. Как раз это была среда — день наших курсов. Нина Павловна сначала не говорила нам ничего, а потом как бы вскользь упомянула: «Сегодня такой день необычный, все звонят». Но больше ничего не сказала. А в конце занятия одна женщина попросила разрешения зачитать стихотворное переложение некоторых псалмов, выполненное ею. Нина Павловна очень обрадовалась и мы все с большим удовольствием слушали. И только после этого растроганная Нина Павловна открыла секрет, что сегодня у нее день рождения и эти поэтические строчки были лучшим подарком! Мы поздравили ее от души. Как потом выяснилось, это был последний ее день рождения.

Я долго пытался найти знаменитую ее книгу «Буквица славянская», но это был раритет, нигде не продавалась. И вот однажды, уже после смерти Нины Павловны, когда я часто вспоминал ее с благодарностью и грустью, одна знакомая женщина сказала: «Хочу подарить Вам интересную книгу, по которой училась моя дочь, а теперь уже книга не нужна и я решила отдать ее Вам». Я не придал словам особого значения, но когда мне принесли эту книгу, был буквально поражен — это как раз и была «Буквица славянская!» Но еще большую радость я испытал, перевернув книгу и увидев на последней странице портрет улыбающейся Нины Павловны. Я не склонен к мистицизму, к мыслям о каких-то чудесах, но в тот момент мне показалось, что это последний привет, который передала мне Нина Павловна от своего огромного сердца, объятого пламенной любовью к людям.

Помнится, как она говорила: «Мы просто обязаны знать наизусть тропарь тому святому, имя которого мы носим.» И вот как-то случайно я увидел тропарь святой равноапостольной Нине, просветительнице Грузии, который начинался словами «Слова Божия служительнице…» Если кто-то когда-нибудь надумает написать книгу о Нине Павловне Саблиной, то лучшего названия для этой книги и не придумаешь!

Вадим Грачев

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ:

Дивья — привет от индоевропейцев!