Известный исполнитель Михаил Шуфутинский рассказывает нашим читателям о первом опыте вождения, утомительных московских пробках и, конечно же, о своем автомобиле…
Мои путешествия в этом году
К концу года хочется как-то немного подвести его итоги. Каждый год я стараюсь хоть немного попутешествовать. В этом году маршруты были такими.
Консерватизм и радикализм
Если рассмотреть мировую историю — во все эпохи были консерваторы и радикалы. Консерваторы опираются на традицию, осторожно относятся к разного рода нововведениям. Если консерваторы вводят что-то новое, то с оглядкой на прошлое. Принимают из нового только самую малую часть, тщательно проверенную. Если внимательно подумать, вся наша жизнь консервативна. У нас есть вечные ценности, которые составляют ту парадигму, ту систему координат, в которой мы существуем. Это здоровый консерватизм. Иначе, если бы каждое поколение людей жило по-новому, не опираясь на традицию, человек давно бы вымер как вид.
Всеобщая безграмотность — признак нашего времени?
«У меня правильнописание хромает.
Оно хорошее, но хромает» — Винни Пух.
Удивляет в наше время всеобщая безграмотность! Я не могу себя назвать абсолютно грамотным человеком, иногда и сам ошибаюсь. Чаще я знаю, как надо писать, не зная правил. Это нечто интуитивное. В каких-то трудных местах могу сделать ошибку. Но я, например, никогда не напишу «мне нравитЬся этот фильм», или «подходя к дому, у меня заболела голова».
О пользе глобализации
Для меня, консерватора, казалось бы, парадоксальное название заметки. Консервативные люди постоянно говорят о вреде глобализации, о том, что мы подходим к единому обществу, что нами легко становится управлять, что мы теряем независимость, что идет невидимая война на уничтожение нашего народа посредством глобализации. Во всем этом, несомненно, есть большая доля правды. Но я склонен оценивать реалии окружающей жизни не плоско, а всесторонне. Только всесторонняя оценка явления позволит правильно его охарактеризовать.
Пластмассовые ёлки
Сегодня шел по Васильевскому острову и видел такую картину на улице: несколько мужчин, укрепив на подставке металлический стержень, усердно втыкали в него пластмассовые «еловые» ветки, готовились таким образом к Новому году, сооружали «ёлку».
О Черногории и черногорцах
Цари менялись, царедворцы,
Но смерть в бою — всегда в чести, —
Не уважали черногорцы
Проживших больше тридцати.
Владимир Высоцкий
Сбылась моя многолетняя мечта — я встретился, наконец-то, вживую с братьями черногорцами, а также сербами. Эта история в моей жизни давняя. В наши школьные годы образование было поставлено так, что мы часто не понимали истинного смысла многих вещей. Так, например, изучая историю, географию по школьным учебникам, я был абсолютно равнодушен ко многим объектам изучения, ибо они были преподнесены сухо и невнятно. Я совершенно одинаково относился к таким странам, как Монголия, Польша, Югославия, Франция и другие. Для меня они были абсолютно одинаковыми, поскольку в школьных уроках мы изучали о них какие-то отдельные факты — исторические, экономические, географические, не входя в смысл существования этих стран, вырывая их из исторического и историософского контекста. Да и слова-то такого «историософия» мы и слыхом не слыхивали.
Исторический путь России: искушение Западом и искушение Востоком
При изучении исторического пути нашей Отчизны, при построении планов на ее будущее у различных людей существуют различные взгляды. Один из самых популярных — это мнение о том, что Россия является частью европейского общества, что она должна исповедовать западные ценности. Причем в понятие «Запад» включают чаще всего набор стандартных клише — материальное благополучие, демократия, права человека, гражданское общество, потребительская жизнь.
Жизнь прожить — не поле перейти
В праздник в честь Казанской иконы Божьей Матери, 4 ноября стояли с другом на литургии в храме Иоанна Златоуста в древнем Никольском монастыре в Старой Ладоге. Сельский храм 19-го века, построенный в виде древней базилики. Печное отопление, легкий запах дыма, холодное утро — все это уносило от современных реалий куда-то в Древнюю Русь, в Византию. Думалось, что, видимо и во времена самого Иоанна Златоуста церковь выглядела почти так же, мало что изменилось за прошедшие 1700 лет. Думалось, что церковь, как нечто соприкоснувшееся с Истиной, сама являющаяся Истиной, неподвластна времени.
