литература
Моя Дурылиана
Много лет назад, когда я был школьником, а потом студентом, я начал увлекаться русским театром, а особенно его историей. Одним из любимых занятий было прослушивание записей спектаклей по Всесоюзному радио. Нравилось тогда многое – советский театр был на высоком уровне. Постепенно главный интерес сконцентрировался вокруг МХАТа и Малого театра. Не пропало это увлечение и по сию пору. Скорее наоборот, оно переросло в глубокий интерес и любовь к русскому реалистическому театру. Поскольку из-за сложных исторических перипетий можно сказать, что МХАТ как таковой перестал существовать, то у нас сегодня остался один-единственный великолепный, превосходный Малый театр. Поразительным является и тот факт, что существует он более 260 лет! И все эти годы Малый театр сохраняет свой стиль, приверженность традициям, классической драматургии, сохраняет высочайшее мастерство актеров, тонкость и глубину русского психологического театра. Можно сказать словами Тургенева, что Малый театр – Великий, могучий, правдивый и свободный.
Но я, собственно, не об этом. В те поры, когда я только начинал увлекаться Малым театром, помимо того, что я слушал много спектаклей, начал собирать и книги о театре, в том числе и о Малом. За все годы их накопилось несколько сотен, из которых есть и довольно редкие, уникальные. И вот когда я читал о Малом – различные биографии актеров, письма, воспоминания, то довольно часто в них встречалось имя Сергея Николаевича Дурылина.
«И смерть стояла кроме храма». Эссе о предсмертном сборнике Евгения Туренко
Передо мной уникальная книга мировой литературы – в ней невооруженным взглядом можно проследить и черствым сердцем прочувствовать – приближение человека к Богу. Шаг за шагом – стихотворение за стихотворением. Поэт Евгений Туренко писал ее в последние полгода своей жизни, когда уже точно знал, что до встречи с Ним остается всего несколько страниц. Книга называется «Здравствуй, Я».
Подробнее »«И смерть стояла кроме храма». Эссе о предсмертном сборнике Евгения Туренко
Два шедевра
Помнится, как-то давно, лет 20 назад, сидел я зимним вечером в одной дружеской весёлой компании, где шли самые обычные разговоры, народ шутил, веселился, а где-то рядом стоял радиоприёмник, по которому шла какая-то передача, но никто на эту передачу особого внимания не обращал. Но вот, веселье нашей беззаботной компании вдруг как-то внезапно умолкло. Бывает такое, словно электрический ток пробегает: ты ещё не понимаешь, что случилось, но «животом чуешь» — что-то важное, интересное. Все вдруг как-то умолкли и устремили свой слух к этому радиоприёмнику. Из него полилась чья-то речь, которая нас заворожила. Что это было? Чей-то необыкновенно красивый, старомосковский голос — то холодно-стальной, то ласковый, нежный. А главное, в нём была какая-то, как сейчас модно говорить, «энергетика», тот электрический ток, который и пронзил нас, и приковал внимание к радиоприёмнику.
Оказалось, что это была передача, посвященная Пушкину (скорее всего, в очередную годовщину его гибели), а запись эта была уникальная: великий артист МХАТа Леонид Миронович Леонидов читал письма Пушкина — одно к Геккерену, а другое — к жене, Наталье Николаевне. Вот почему такая разная интонация была в этих двух записях.
«Доктор Живаго». Борис Пастернак
Сегодня мы скажем – не смотрите кино! А именно — экранизации «Доктора Живаго». Даже наш сериал не смотрите. Лучше прочтите на досуге… хотя бы пару страниц из этой чудодейственной книги. Хотя бы до «свеча горела».
Владимир Довейко: настоящие поэты всегда приходят к Богу
На Востоке его называют «человеком-птицей», на Западе «русским самоубийцей». Владимир Владимирович Довейко – легендарный русский акробат, чьи трюки до сих пор никто не решается повторить. Но только близкие люди знают, что Довейко еще и поэт. Причем большая часть его сочинений – духовные стихи. Как артист цирка пришел к такой поэзии, как Бог спасал его от неминуемой смерти, и почему Бродского зря записывают в атеисты? – об этом и многом другом Владимир Владимирович рассказал «Эксклюзиву».
Подробнее »Владимир Довейко: настоящие поэты всегда приходят к Богу
Перевал Дятлова
Дочитываю огромную, почти 900-страничную, захватывающую книгу Алексея Ракитина о тайне Перевала Дятлова. В свое время двое самых умных из моих друзей рекомендовали мне ее прочитать независимо друг от друга.
Василиса Мелентьева: разочарование от Островского
Для меня как «фаната» Малого театра и Островского это странный заголовок, но тем не менее. Уж, казалось бы, хорошо я знаю Островского, люблю его пьесы, по большинству из них видел спектакли, как Малого театра, так и других, как в записи, так и «живьем». Но все же были и у меня пробелы. Например, совсем не известны были мне его исторические пьесы.
Подробнее »Василиса Мелентьева: разочарование от Островского
Человек Святой Руси. К 130-летию со дня рождения Сергея Николаевича Дурылина
В этом году, 27 сентября, исполняется 130 лет со дня рождения Сергея Николаевича Дурылина. Если попытаться перечислить все профессии, жизненные занятия, призвания этого человека, то получится весьма солидный список: литературовед, искусствовед, археолог, театровед, историк театра, педагог, биограф, мемуарист, писатель, священник.
Подробнее »Человек Святой Руси. К 130-летию со дня рождения Сергея Николаевича Дурылина
Крестьянин-поэт Спиридон Дрожжин
Был этим летом в Мелихово, в музее А.П. Чехова. Увидел в одной из витрин книгу «С. Дрожжин. Стихотворения» с автографом Антона Павловича. Видимо, очень ценил Чехов талантливого поэта-самоучку из крестьян.
