Краткий обзор десяти книг из моей библиотеки, которые считаю очень полезными и рекомендую к прочтению.
Книга номер один, первая моя «героиня», сильно повлиявшая на меня в детстве, – «Дети капитана Гранта» Жюля Верна.
Именно с неё началось увлечение приключенческой литературой, длившееся до первых курсов университета. Да и сейчас я не прочь в свободное время, на отдыхе открыть томик Стивенсона, Капитана Марриетта, или Эжена Сю, и невольно увлечься повествованием так, что и не заметишь, как окажешься у последней странички. Прочитаны сотни книг, десятки авторов, а эта книга остаётся первой. Здесь столько всего сошлось: благородные герои и негодяи, борьба добра и зла, захватывающие дух приключения, познание окружающего мира, природы, истории, тонко вплетённые автором в повествование – всё это делает данную книгу непревзойдённой. Потом я узнал, что она — всего лишь первая из целой трилогии книг, продолжением являются: «Двадцать тысяч лье под водой» и «Таинственный остров». Позже посмотрел старый советский фильм с великолепным Черкасовым в роли Паганеля, с его знаменитой песенкой, с музыкой Дунаевского. Потом был многосерийный цветной фильм Станислава Говорухина, в который была вплетена и биография самого Жюля Верна, тоже посмотренный с восторгом. Некоторые понятия: рыба-молот, письмо в бутылке, Патагония, Тристан-да-Кунья, тридцать седьмая параллель и другие вошли в сознание на всю оставшуюся жизнь. И не забылось ни одно имя: лорд Гленарван, Роберт, Мери, Паганель, Джон Манглс, майор Мак Наббс, Айртон, и помню, как индейцы назвали Паганеля «Прозрачные стёкла» — за его очки. В детстве мы многим окружающим присваивали такие «индейские» прозвания с потрясающим уже русским юмором. Так что значение этой книги огромно.
Вторая книга — «Жозеф Бальзамо» из цикла «Записки врача» Александра Дюма.
Это я уже был постарше, заканчивал школу и увидел сперва французский фильм в пяти сериях по этой книге с Жаном Маре, которому уже было лет 60. А у нас в советские годы этот фильм, видимо, был запрещён из-за чрезмерного мистицизма. И вот в перестроечное время его впервые показали и он меня сильно поразил! А учась на первом курсе, буквально, спустя несколько месяцев, я купил этот новенький двухтомник, с удовольствием ещё раз прошёлся по жизненным дорогам Марии-Антуанетты, Людовика 16-го, старика Вольтера и его, главного героя, загадочного графа Калиостро. Много запомнилось моментов, но самый главный — как юная Антуанетта, едущая на встречу с женихом-дофином, увидела в кувшине с водой своё страшное будущее и потеряла сознание.
И ещё: после этой книги я понял, что вырос из такого рода литературы. Она замечательная, но теперь уже не основная. Дальше были Мопассан, Гюго, и другие им подобные, а потом я шагнул в мир Диккенса, Шиллера, Достоевского и продолжаю там пребывать по сию пору.
Третья книга — Дэвид Копперфильд Чарльза Диккенса.
Как-то давно уже Диккенс прочно вошёл в мой мир и стал одним из самых любимых писателей вообще. Мне приходилось уже не раз писать о нём. Собрание сочинений в тридцати томах давно стоит на полке, многое читано не раз, что-то ещё не читано. Собрал все, какие мог, биографии Диккенса (их наберется с десяток, в том числе, скажем, на чешском языке). Когда у самого Диккенса спрашивали, кто его любимый герой, он неизменно отвечал: Дэвид Копперфильд. Впервые эту книгу я прочитал около 20 лет назад, работая на клубничных полях в Финляндии, летними вечерами. С тех пор десятки раз слушал советский радиоспектакль по этому роману, просмотрел с десяток зарубежных фильмов, от самых первых, до новейшего, итальянского с Джорджио Пазотти в главной роли. И всё это было гениально! Об этом романе, о его многочисленных героях, приключениях, перипетиях сюжета, развивающегося многие годы, не расскажешь в двух словах — надо просто читать, перечитывать и наслаждаться!
Четвёртая книга — воспоминания Софьи Станиславовны Пилявской «Грустная книга», или «По долгу памяти».
Давно интересуюсь историей и современностью русского театра, особенно Малого и МХАТа. Книг на эту тему перечитаны и собраны дома — несколько сотен. Невозможно перечислить все названия. О МХАТе тоже много хорошего имеется, особенно книги Шверубовича, Виленкина, Гиацинтовой, Бирман. Но вот эта книжечка особенная. Читал её от корки до корки три раза. Слушал интервью, которое записала Наталья Крымова у Пилявской бессчётное число раз. Точнее так: как только хочется что-то старое и доброе послушать вечерком, так и включаю эту почти трёхчасовую запись с неспешным рассказом о Чеховых, Станиславском, Лилиной, Дорохине, Булгаковых и многих других. И книга передаёт всю эту несказанную МХАТовскую атмосферу. Тоже в двух словах не рассказать. Недаром она вошла в десяток моих заветных книг!
Пятая книга — «В своём углу» Сергея Николаевича Дурылина.
Из всех нехудожественных книг эта — моя самая любимая. О Дурылине я писал много. На мой взгляд, во многих смыслах это совершенно гениальная личность. Он обладал множеством талантов, один из которых — привлекать к себе замечательных людей. Он знал такое количество народу: от Льва Толстого до Екатерины Гениевой! Книга эта потрясающая: это и дневник, и мемуары, и философия, и публицистика. Столько ума и мудрости , таких гениальных мыслей о жизни и людях я не встречал больше нигде.
Много лет охотился за этой книгой, и только относительно недавно получил ее в свою библиотеку. «Проглотил» буквально за несколько вечеров. Теперь с радостью к ней обращаюсь постоянно. Вся она испещрена моими карандашными пометами. Весьма рекомендуется к прочтению!
Шестая книга — Вадим Кожинов «Тютчев» (ЖЗЛ).
Это одна из лучших биографических книг, которые я когда-либо читал. Один из лучших русских людей 20-го века написал биографию одного из лучших русских людей 19-го века. Читать эту книгу — и удовольствие, и труд, и пища, и наслаждение. Жизнь и лира, духовное становление личности, глубина и величие этого человека, художественный гений, жизненный опыт и знания, мыслительский и пророческий дар, острота ума и юмор, страсти и страдания, память и бессмертие — таков круг вопросов, рассмотренный автором. Опять же, рассказать невозможно, надо читать и перечитывать, как и наследие самого Тютчева — оно должно быть настольной книгой каждого русского человека. От обеих этих личностей дух захватывает. Тютчев пишет зятю, Ивану Аксакову: «Усобица на Западе — вот наш лучший политический союз», или Кожинов: «Нам необходимо знать, что у Пушкина и Тютчева были не только общие друзья, но и общие враги». И таких шедевров, запоминающихся на всю жизнь, в этой книге много.
Эти бедные селенья,
Эта скудная природа —
Край родной долготерпенья,
Край ты русского народа!
Не поймет и не заметит
Гордый взор иноплеменный
Что сквозит и тайно светит
В наготе твоей смиренной.
Удрученный ношей крестной,
Всю тебя, земля родная,
В рабском виде Царь Небесный
Исходил, благословляя.
Эти строки гения Тютчева можно поставить эпиграфом ко всей русской истории.
Настоятельно рекомендуется к прочтению!
Седьмая книга (точнее — две книги) — Василий Розанов «Мимолётное. Уединённое. Опавшие листья».
Без Розанова невозможно себе представить русскую жизнь, по крайней мере, она была бы неполноценной. В этих трёх работах все те знаменитые афоризмы, разлетевшиеся на цитаты, которые книгочеи хорошо знают, и много-много чего ещё ценнейшего и неожиданного. Розанов — планета!
Восьмая книга — Ф. М. Достоевский «Бесы».
Дважды прочитывал это пророческое произведение, в котором автор предвидит всё, что произойдёт с Россией в 20-м веке. Многое сказано в тексте, но также многое и вне текста — в поступках, мотивации и поведении героев. Много у Достоевского написано замечательных вещей. Академическое собрание сочинений в 30 томах постепенно осваиваю. Но это произведение, пожалуй, самое любимое. Помню, как два года назад мы обсуждали Достоевского с Джонатаном Джексоном, он рассказывал, что и к православию пришёл через произведения этого писателя. И каково же было изумление Джонатана, когда нам посчастливилось целый день провести в компании правнука Фёдора Михайловича — Дмитрия Андреевича Достоевского. Мы вместе посетили могилу писателя, потом Дмитрий Андреевич провёл экскурсию в музее, а вечером мы были у него в гостях, пили чай со вкусными пирогами и обсуждали все главные вопросы бытия!
И всё-таки, самый гениальный русский писатель — Достоевский. Пушкин гениален, как зерно, из которого выросла вся современная литература, гениален своей великой простотой. Гоголь гениален глубоким проникновением в русскую жизнь, потрясающим юмором. Чехов гениален в своей драматургии принципиально новыми смыслами, которая написана как партитура для талантливых артистов. Достоевский же гениален своим проникновением в сами глубины человеческого духа, в духовные первоосновы всех поступков и всей жизни человека. Вот читаешь, когда в салоне Варвары Петровны первый раз появляются Николай Ставрогин и Петруша Верховенский, смотришь на их поступки, и понимаешь, что здесь показана метафизика зла, причудливая психология бесов, которую даже не выразишь словами, можно только косвенно наблюдать. И ведь он это знал, он проник в эту метафизику, и гениально показал её нам!
«Говорили об уничтожении цензуры и буквы ъ, о заменении русских букв латинскими, о вчерашней ссылке такого-то, о каком-то скандале в Пассаже, о полезности раздробления России по народностям с вольною федеративною связью, об уничтожении армии и флота, о восстановлении Польши по Днепр, о крестьянской реформе и прокламациях, об уничтожении семейства, детей и священников, о правах женщины…» — это Достоевский о либералах в «Бесах», 150 лет назад!
Девятая книга — Василий Белов «Лад».
Какая же это замечательная книга! Со многими друзьями мы обсуждали эту книгу, и все сходились в том, что у них именно это издание, иллюстрированное. Какой был умница Василий Иванович, столько собрал сведений о народной эстетике, менталитете, образе жизни. Каждому русскому человеку, каждому, кто интересуется Россией, эту книгу просто необходимо прочитать! Одна из самых моих любимых!
Газета «Правда», 1983 год. Из дневника писателя.
Десятая книга — святитель Игнатий (Брянчанинов) «Слово о смерти. Слово о человеке».
Духовной литературы великое множество, и в принципе, все отцы пишут об одном и том же, поэтому, строго говоря, не обязательно читать всё. Тот же святитель Игнатий говорил, что когда он начал читать святоотеческую литературу, то увидел поразительное согласие всех отцов друг с другом, даже если они жили в разные времена. Работы самого святителя Игнатия ценны тем, что он во многом обобщил опыт отцов церкви, изложил его простым, ясным языком, близко к нашим реалиям, поэтому читать и понимать его легко. Из всего наследия святителя я выбрал эту книгу, содержащую две работы, пробуждающие и оживляющие души людей, которые дремлют и постепенно погибают. Книга очень толковая и полезная!
Вадим Грачев
ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ:
Мои сто книг. Детско-юношеская литература
Мои сто книг. Подростковая литература
Мои сто книг. Русская классика
Мои сто книг. Зарубежная классика
Мои сто книг. Историческая, философская литература, мемуары
Мои сто книг. Театр, искусство
Мои сто книг. Литературоведение. Лингвистика