Иосиф Бродский. Сны о нас, или почему мы воруем книги

В социальных сетях активно обсуждается признание продавца крупного книжного магазина о том, что читатели нынче не брезгуют воровством, и чаще всего мимо кассы уходят томики Бродского.

Эта одна из тех новостей, которую если не пропустил сразу, то есть риск зайти далеко в ее обдумывании. Ключевой момент здесь, конечно, в том, что воруют именно Бродского, не детективы и не альбомы для рисования. А довольно сложного и глубокого поэта. Это значит, что за голову надо хвататься не только владельцам книжных. Во-первых, никто и никогда не выбирает поэзию от хорошей жизни, поэзию читают за тем, чтобы найти в ней собеседника. Во-вторых, в собеседники Бродского массовый читатель записал не потому что «наш рыжий» (выражением Ахматовой) стал модным, а потому что именно с ним у нас оказалось гораздо больше тем для разговоров.

Темы эти долго искать не надо, достаточно внимательно прочитать стихи хотя бы советского периода Бродского, то есть написанные им до эмиграции. Вас до печенок проберет, потому что все в них, до последней запятой, будет напоминать атмосферу, контекст и эмоцию наших дней. Нет, речь не о том, что сейчас, как и тогда, мы живем в застое. Кажется, все гораздо хуже – нас снова погрузили в глубокий сон. Всю нацию.

Во сне никакое нарушение реальности не кажется странным.

Если можно погрузить в сон одного человека, то почему нельзя усыпить одновременно миллионы? Тем более что сделать это гораздо проще, чем каждый раз перед миллионами объясняться за некачественную медицину или очередной невыгодный простому человеку закон. Во сне нарушение реальности не кажется странным.

Просто и эффективно убаюкивать массы стало с появлением высокоразвитого и доступного телевидения. Бесконечные шоу с одними и теми же темами и героями, политические скандалы, сляпанные по законам драматургии тех же шоу, новости, 24 часа в сутки повторяющие одни и те же колыбельные (вот уже лет 12 не меняются даже слова, не говоря о мотиве)… все это самые очевидные и простые инструменты для усыпления нации. Есть и посложнее – так сказать инструменты следующего уровня. Известно, что лучше всего спит усталый человек (еще крепче спит счастливый, но это подвластно только влюбленным), а значит зрителя, электорат, население нужно буквально вымотать. Отлично подойдет, например, угроза войны. Если человек каждый день будет думать о том, что на него вот-вот могут обрушиться ядерные боеголовки, то он рано или поздно опустит руки, потеряет смыслы, иссякнет. Или, например, если из зрительского рациона исключить даже небольшую дозу «культурки», а с утра до вечера кормить подтасованной информацией и криками, все больше напоминающими возгласы одного немецкого безумца, то… Впрочем, здесь подытожит Бродский: «Не читая стихов, общество опускается до такого уровня речи, при котором оно становится легкой добычей демагога или тирана».

Усталость моральная и психологическая действует лучше всякого снотворного. Гораздо опаснее для спокойного сна усталость от несправедливости и нерешенных проблем, но эти темы не поднимаются во время массовых сеансов.

Бродский был один из тех, кто первым понял, что все происходящее есть сон. В «Стрельнинской элегии» 1960-го года он прямо называет страну «сонливой», а души в поэме «Шествие» (1961) — «полусонными». Иначе никак не объяснить, продолжает Бродский, почему огромная страна молча принимает все происходящее (нищета, минимальный выбор благ, подмена ценностей, разрушение культуры и религии и тп.) «Сон! Не молчанье — сон!» — отвечает Бродский в 1964 –ом году.

Интересно, что примерно в те же годы, Бродский впервые прочитывает Библию – и в ней больше всего его поражает тема Рождественской ночи. Когда в мире еще спят, но уже Рождается Тот, Кто всех разбудит.

Дым шел свечой. Огонь вился крючком.
И тени становились то короче,
то вдруг длинней. Никто не знал кругом,
что жизни счет начнется с этой ночи.

Все рождественские стихи Бродского на самом деле важны для него, в них выражается смысл его творчества. Чтобы это понять, достаточно вспомнить лишь пару высказываний поэта. Первое из речи на вручении Нобелевской премии: «Поэт есть средство существования языка… Или, как сказал великий Оден, он – тот, кем язык жив». Второе – из интервью: «Язык – начало начал. Если Бог для меня и существует, то это именно язык». Формула творчества и жизни Бродского: Бог – Язык – Поэт. И наоборот. Другими словами – Бог для того и создал Язык, чтобы говорить с поэтами. Поэты же создают язык (а Бродский, безусловно, создал, как и Пушкин), чтобы передать людям то, о чем он поговорил с Богом. Невоцерковленное человечество еще не придумало более короткого пути к Богу, чем через поэтов.

Заметим, что обращение к духовным темам в эпоху глубокого сна – дело безнадежное. Но поэт не сдавался. И, кажется, даже интонация, с которой Бродский читал свои стихи (убаюкивающая) была создана им специально, чтобы удобнее проникать в подсознание и оттуда вести работу по реабилитации больного, то есть — будить его.

Бродский разбудил тысячи. Но все же наиболее популярным он стал среди не заснувших, а только притворившихся спящими.

Если книги Бродского сегодня востребованы, значит, по-прежнему много тех, кому некомфортно и странно живется среди спящих, и кто догадывается, как не сойти в такой ситуации с ума.

Но сон меня сегодня не берет.
Уснуть бы… и вообще — самоубиться!
Рискуя — раз тут все наоборот —
тем самым в свою душу углубиться!

Найти разум можно только в духовном. В нем самая эффективная доза кофеина и страховка от шизофрении, подцепить которую там, где слова расходятся с делами проще, чем заболеть в феврале гриппом.

Но только ли теорией массового сна (которую не формулировал) Бродский близок современному поколению? Только ли из-за умения донести правду до нужных отделов мозга он стал любимым поэтом? Бродский еще и потому идеальный собеседник нынешнего поколения, что вполне вписывается в представления последнего об успешной стратегии жизни. Стильный, смелый, занимался тем, чем хотел, а не тем, чем заставляло государство, семья, система, наконец, блистательный интеллектуал (поэт всегда мыслитель, а Бродский еще и глубокий эссеист), и – что совсем немаловажно — человек мира, то есть сумевший стать своим на Западе, «на одном из пяти континентов, державшегося на ковбоях». Все это мечта для многих современников, все это нобелевский лауреат Иосиф Бродский.

Да, современному человеку есть о чем поговорить с Бродским! И о том, как жить, и как бодрствовать, и как добиваться успеха, и как сохранять совесть, и как не теряться в пустословье и как вырваться в свободу, как жить среди «душевного убожества гонителей» (Лосев), «как выйти из комнаты», как «забаррикадироваться шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса…»

Не важно, о чем они говорят. Видать,
о возвышенном; о таких предметах, как благодать
и стремление к истине. Об этом неодолимом
чувстве вполне естественно беседовать с пилигримом.

И разве здесь удержишься от воровства! За такие уроки неловко расплачиваться деньгами. Поэты – не репетиторы.

Максим Васюнов