Очень давно хотел прочитать книгу про пионера кинорежиссуры Дэвида Уорка Гриффита. Начал с упоением этот процесс. Очень интересное дополнение: читая характеристику того или иного фильма, особенно раннего Гриффита, тут же просматриваю их. Вы спросите, как же можно за один вечер просмотреть так много фильмов — ответ простой: все ранние фильмы Гриффита (и не только его), примерно до второй половины 1910-х гг., очень короткие, в среднем 7-15 минут. Позже, когда он стал прославленным мастером, начались полнометражные фильмы, такие как «Рождение нации», «Две сиротки», «Путь на восток», «Нетерпимость» и много других.
Гриффит был новатором в кинематографе: он один из первых придумал монтаж, параллельные съёмки, крупный план, движущуюся камеру и много других «фишек». Да и снимать серьёзные, а не примитивные фильмы тоже начал впервые он.
Гриффит раскрыл талант многих киноактёров, но прежде всего вспоминается Лилиан Гиш. Актриса уникальна тем, что обладала фантастической по длительности кинокарьерой: впервые в кино она снялась в 1912 году, а последний фильм с её участием вышел в 1987 году — это уникальные «Августовские киты», о которых мне доводилось писать. Умерла актриса в 1993 г., на сотом году жизни.
Она написала известную книгу воспоминаний «Кино, мистер Гриффит и я». Кажется, я уже знаю, что буду читать дальше. Эта книга у меня тоже есть.
Английские книги
Читаю сразу две английских книги: «Лобо» — рассказы о животных Сетона-Томпсона и «Собаку Баскервилей». Обе эти книги как раз подходят для двух типов чтения. Первый тип — это когда читаешь быстро, «поглощая» страницы, скользя взглядом, схватывая общий смысл. Если какое слово и не понимаешь (3-5 слов на странице, иногда 10), то его смысл схватываешь из контекста. В случае такого быстрого, «марафонского» чтения не нужно пользоваться словарём, ну или очень редко. Оно приучает усваивать огромные массивы текста, читать бегло, это очень полезно. Для этого мне подходит «Баскервильская собака» — так ее у нас переводили до середины 20-го века.
Книга же рассказов Сетона-Томпсона очень сложная по лексическому составу, в ней много редких слов о природе, о животных, а также масса канадских и индивидуальных речевых особенностей автора (для последнего случая в конце этой толстой книги приведён даже специальный словарик на две странички). Она мне подходит для медленного, подробного чтения, с выпиской и проработкой незнакомых слов. Основой для меня является при этом обычный небольшой словарик тысяч на 30 слов. Выписываю слева само слово, справа — перевод, а посередине, если надо, — транскрипцию. Так нас учили ещё в школе, а также наши любимые «бабушки» — преподавательницы английского в вузе. Причём всегда любопытно посмотреть на список слов, которые ты выписывал год, два, пять лет назад — это всегда вызывает улыбку: каким я был наивным, выписывал такие простые слова много лет назад. Эта улыбка как раз и говорит о прогрессе: сегодня ты знаешь английский гораздо лучше, чем год назад.
Причём, в случае с текстами Сетона-Томпсона простого словарика на 30 тысяч слов часто не хватает. Приходится использовать толковый словарь английского языка, в котором примерно 80-100 тысяч слов, он уже удовлетворяет мои запросы почти полностью. Причём там, понятно, русского варианта вовсе нет, английское слово объясняется по-английски же. В идеале, когда мы будем знать английский «свободно» (это, кстати, весьма относительно), то англо-русский словарь постепенно мы должны исключить полностью, оставить только толковый английский словарь. Вот так, век живи — век учись!
Дядюшкин сон
В эти новогодние дни за пару вечеров прочитал повесть Достоевского «Дядюшкин сон». Хотя до этого я её не читал, но содержание её мне было очень хорошо известно. Дело в том, что я смотрел и слушал с десяток художественных произведений по этой повести. Самое раннее — это спектакль МХАТ, поставленный в 1929 году, позже записанный на радио. Там Марью Александровну Москалёву играла О. Л. Книппер-Чехова, Зину — Ангелина Степанова, Мозглякова — Михаил Яншин. Были и другие замечательные произведения, например, спектакль с М. И. Бабановой, в других вариантах — Марецкая, Раневская, Н. Тенякова. Смотрел и фильм с Лидией Смирновой в этой роли. Таким образом, я неплохо знаком почти с десятком произведений по этой повести. Настолько я сжился с этим произведением, что уже третий десяток лет с одной из знакомых, такой же страстной любительницей Достоевского, мы обращаемся друг к другу не иначе как «дядюшка» и «тётенька» — это всё навеяно Достоевским.
И все же, именно прочитав повесть, ты с ней знакомишься лучше всего: проникаешь в авторский замысел, узнаёшь все тонкости сюжета, какие-то мелкие детали. Так, например, самый «достоевский» персонаж этой повести, известный по всем фильмам и спектаклям как Карпухина, на самом деле имеет фамилию Фарпухина. Кстати, очень мало кто может точно ее сыграть. Скажем, у Нонны Мордюковой в известном фильме, на мой взгляд, она совершенно не получилась. Судя по описаниям, Карпухина-Фарпухина наиболее точно была показана Марией Петровной Лилиной, увы только на репетиции, она так её и не сыграла, а также гениально — Серафимой Бирман в спектакле театра Моссовета. Про неё очень здорово рассказывал Виталий Вульф.
Сама повесть, конечно, поражает — настолько она гениальная, мощная!
Причём, Достоевский в это время ещё совсем молодой, 38 лет, только начинается расцвет его творчества. Самый глубокий и потрясающий образ — это, конечно, Марья Александровна Москалёва, этот «Наполеон в юбке». С одной стороны, она типичная «мордасовская дама», то есть воплощение провинционализма и пошлости, как и все «мордасовки», наиболее яркой из которых является Фарпухина. Но с другой стороны, она очень сильно любит свою дочь, Зину, и искренне желает ей добра и счастья, таким, каким она его понимает. Для этого Марья Александровна, истинный «Наполеон», готова перевернуть весь мир, и это у неё почти получается. Всё это смешано в данном образе, отчего он получился столь разноплановых, глубоким, многогранным.
Кульминационная сцена — это съезд мордасовских дам в дом Москалёвых, где ожидается объявление о помолвке Зины с полоумным князем. Это кульминация всех усилий Марьи Александровны, она идёт ва-банк, и терпит сокрушительное поражение, преимущественно по вине Мозглякова, а отчасти и Зины. Эта сцена, конечно гениально написана автором. С каждой строкой, начиная с возвращения Марьи Александровны из деревни вместе с мужем, растёт напряжение, нужна только спичка, чтобы вспыхнул пожар, и этой спичкой является «второе пришествие» Фарпухиной. Этот образ просто гениальный! Я сегодня думал, кто бы из советских актрис мог её точно сыграть? Пришёл к выводу: Евгения Ханаева, или Елизавета Никищихина, у них, вероятно, могла бы получиться истинная Фарпухина.
После грандиозного скандала в доме Марьи Александровны события идут на спад, безумный князь умирает, а затем следует эпилог, который на сцене и в фильмах обычно опускают: спустя несколько лет Зина уже генерал-губернаторша, маменька «при ней», а когда они случайно встречаются с Мозгляковым, то едва узнают его.
Так заканчивается эта гениальная повесть, в которой мы уже видим начинающийся расцвет творчества Достоевского. Отсюда вывод, вслед за нашим известным современником, одним из главных исследователей творчества Достоевского, скажем: Читайте и перечитывайте классику!
Вадим Грачев