Дворянское гнездо

Сегодня послушал очень любимую мною запись, которую давно нигде не мог найти — спектакль МХАТ 1962 года «Дворянское гнездо». Последний раз полностью слушал эту запись лет 20 назад, ещё по Всесоюзному радио.

На многие мысли наводит прослушивание этой записи и вообще очередное прикосновение к этому роману Тургенева. Как-то в последнее время, крепко любя Достоевского, Лескова, Писемского, Мельникова-Печерского и других великих «консерваторов», к Тургеневу на этом фоне я стал относиться прохладно. Дескать, вот этакий западник, говорил всё больше по-французски, жил в Париже, не любил Достоевского. Как-то в последние годы закрался ко мне такой скепсис в отношении Тургенева. И вот эта запись «Дворянского гнезда». Слушаю и понимаю, что не прав я был, недолюбливая Тургенева. Какой же он прекрасный художник и знаток человеческих душ! Какие удивительные характеры описаны им. Взять хотя бы Марию Дмиртиевну Калитину. Русская барыня, помещица, внешне, казалось бы, проникнувшаяся западным духом, непрочь ввернуть в разговоре французскую фразу, довольно капризная, взбалмошная. Однако ж удивительным образом через этот налёт «французскости» проступает глубоко русская натура. Внешний западнический лоск — это как пена на ней. Стоит только встряхнуть её и она «выздоровеет», станет исконно русским человеком, ибо русскость сидит в ней глубоко, в самой сущности её натуры. Думаю, что в создании этого мощного образа велика заслуга и гениальной русской актрисы, исполняющей эту роль — Ольги Николаевны Андровской.

Другой не менее эпический персонаж — Марфа Тимофеевна Пестова в исполнении гениальной Веры Николаевны Поповой. Роль одна из главных, но всё же не первостепенная. Вера Николаевна играет её так, что она становится смыслообразующей, ключевой ролью. Марфа Тимофеевна — это «самый русский» человек из всех русских, населяющих Дворянское гнездо. Она продолжает галерею великих русских женщин, описанных ещё в Слове о полку Игореве, описанных Пушкиным, Гончаровым, Лесковым, Горьким. Узнавая образ Марфы Тимофеевны, невольно вспомнишь и жену коменданта Белогорской крепости из «Капитанской дочки» и бабушку Татьяну Марковну Бережкову из «Обрыва» и бабушку Горького и многих великих женщин русской литературы. Такая женщина, поистине, и коня на скаку остановит и в горящую избу войдёт. Она является и хранительницей традиций и как бы совестью этого романа. Недаром все ключевые сцены и Лизы и Лаврецкого происходят в общении с ней. Она простая русская женщина — «У нас такие сливки — не то, что в ваших парижах да лондонах», очень прямолинейная, никогда не прячется, не увиливает, а говорит правду в глаза, чего бы это не стоило. Она женщина строгих нравов, осуждает Лизу за одно только свидание с Лаврецким — женатым человеком. Она же и добрейшей души человек, страдающая, сердобольная, переживающая за всех, особенно за Лизу. Конечно, и здесь во многом этот образ получился таким потрясающим именно благодаря великой актрисе Вере Николаевне Поповой.

Интересен и образ Лаврецкого — русского дворянина, уже в значительной мере отпавшего от русских корней, от первоисточника своей культуры, частично примкнувшего к Западу, но ещё не утратившего своей русскости. Любопытный эпизод: в воскресенье утром Лаврецкий приходит к Калитиным, а Лиза навстречу ему выходит нарядно одетая. Он спрашивает — куда она идёт. Лиза отвечает «К обедне — сегодня воскресенье». И непосредственный Лаврецкий говорит: «Как, Вы ходите к обедне?» То есть, для русского дворянина 19-го века обедня — это уже нечто чуждое. Правда, тут же как бы одумывается, прсит прощения у Лизы и просит помолиться за него, что Лиза и исполняет. В этом автор показывает, что Лаврецкий ещё не до конца потерянная личность.

В романе встречаются различные персонажи — чудаковатый Гедеоновский, который любит приврать, классический немец-музыкант Лемм, дворянин Паншин, который по духовному уровню так далёк от Лизы.

Но, как и водится, самый удивительный образ — это главная героиня Лиза Калитина. Её образ также чрезвычайно глубоко и тонко выписан автором. Единственным недостатком, пожалуй, служит некоторая экзальтация, сильные страдания от несчастной любви. Мне думается, что такая девушка не должна быть столь экзальтированной, ибо образ Лизы удивительно сильный, духовно глубокий, цельный, чистый. Это живой человек и прекрасная личность. Она как бы от начала не создана для этого бренного мира. Не случайно, только чуть соприкоснувшись с греховным миром, только увидев его нечистоту, даже не запачкавшись, а только увидев, Лиза уходит в монастырь. В других романах тоже иногда героиня из-за несчастной любви уходит в монастырь (у Дюма, например), но там это происходит в некоторой мере схематично, как бы случайно. Уход же из этого мира Лизы — вполне закономерное явление, в контексте всей её цельной глубокой натуры. Этот уход можно было предвидеть ещё с самого начала, увидев, какая это великая личность, чистая душа. Поэтому такой финал вполне оправдан и закономерен. Во многом Лиза сродни Татьяне Лариной — та же страстность и порывистость натуры и та же внутренняя глубина и чистота, верность Идеалам.

Вот краткое изложение мыслей, родившихся у меня после прослушивания этого дивного спектакля и очередного проникновения в это прекрасное произведение Тургенева. Раскаиваюсь внутренне, что «плохо думал» о Тургеневе. Думаю, что всё-таки надо мне приобрести его полное собрание сочинений, которого у меня до сих пор нет.

Вадим Грачев