Летом 1992 года заболела бабушкина старшая сестра, баба Маня. Заболела к смерти, слегла, почти не вставала с кровати. Приходили ее навестить каждый день. В один из дней вместе со мной пришла баба Шура Кострова, которая ей приходилась кумой. Та была 1909 года рождения, а эта — 1903. Вот посидели мы у бабы Мани, выходим на улицу вместе. Баба Шура спрашивает у меня:
— Кума-та с какого году?
Кричу ей на ухо (глуховата была):
— С девятого!
— Ой, дак кума-та ишшо молооода!
Сегодня с умилением вспоминаешь этот деревенский Китеж-град. Бабе Мане в этом году исполнилось бы 109 лет, а бабе Шуре — 115! Даже не верится, что я их хорошо знал!
P.S. Из разговора: старенькая бабушка, 80 лет:
— Оленька, чтоб деньги не тратить, я тебе по КАЦАПУ позвоню!
Вадим Грачев
Шибко грустная история
Жила была бабка, все, даже собственные внуки, оболтусы и наркоманы, звали ее Шибко, потому что «шибко» была ее любимой присказкой. «Шибко красивый уж», «шибко болею уж», «шибко любила она его»…
Когда бабка умерла, даже внуки не смогли сказать приехавшей труповозке, как зовут бабку по паспорту, а паспорт не нашли, как и деньги на похороны, — давно все пропили.
«Вы люди вообще?» — спросил санитар.
Пошли по соседям — тоже никто не вспомнил. То есть все называли разные имена. В местной сельской администрации могли знать, должно было записано быть, да не оказалось никого на месте, а дозвониться до главы поселения не смогли… Так и черкнули санитары и участковый в справках своих: «Бабка Шибко», карандашом записали, надеялись, что родные-то уж опомнятся. Но больше о бабке никто не вспомнил, закопали на кладбище у заброшенного храма, крест поставили, нажрались с повода, и ладно.
И только спустя несколько недель после похорон местный дьячок имя узнал — Анна Сергеевна Метлякова. Красивое такое русское имя.
Максим Васюнов