Многие годы по воскресеньям я читаю литературу по истории Византии. За это время усвоено много подробных исследований, одним из которых, например, явились пять томов Ф. И. Успенского, или семь томов несчастного Гиббона, о котором я уже писал. И вот сегодня знаменательный день: закончил чтение трехтомной советской монографии «История Византии».
Издание это написано в 1960-е гг. коллективом авторов, ведущих на то время византинистов страны. Книга фундаментальная, с подробным описанием социально-политической истории, правда, марксистская методология давала о себе знать: иногда, кажется, кое-что додумано, а желаемое выдано за действительное. Но это терпимо, все же фактологическая сторона представлена хорошо. Здорово расписаны разделы культуры, искусства, и особенно литературы — Аверинцевым. А вот духовная, церковная история — это по большей части мрак и полное непонимание. Эти разделы, конечно, изучать надо не по этой книге.
В целом все же издание оставляет хорошее впечатление. Это, видимо, последняя работа по Византии общего характера. Далее перехожу к частным источникам, и, прежде всего, первоисточникам — трудам самих византийских историков, и первый из них — Аммиан Марцеллин, подробно описавший эпоху Юлиана-Отступника.
Что ж, в добрый путь, к новому чтению!
Воскресенье с Аммианом Марцеллином
Пришло очередное воскресенье, а значит настало время чтения о Византии. Недавно закончив чтение трехтомной советской «Истории Византии», я вернулся опять в начало и в последние недели осваиваю труд Аммиана Марцеллина. Кстати, поинтересовался этимологией его имени. Насчёт Аммиана особо ничего не известно, кроме того, что это римское имя. В словаре Дворецкого только он и фигурирует, других Аммианов нет. А вот Марцеллин — производная от того имени, которое нам известно как Маркел. Это его уменьшительный вариант, то есть, в русском языке его бы звали Маркельчик, Маркелушка. Само это имя означает «посвящённый богу Марсу», а, соответственно, иногда ещё трактуется как «воинственный». В зарубежных вариантах это имя родственно таким, как Марцелл, Марчелло.
Так вот, этот Маркелушка в своё время написал труд «Римская история» в 31 книге (не надо пугаться, эти «книги» объёмом всего по 40-60 страниц), да ещё оказалось, что первые 13 книг утрачены. Так что это в современном понимании труд Аммиана — это книга всего на 600 страниц (могла бы быть в два раза больше, если бы не утрата первой половины), охватывающая период Римской истории с 353 по 378 годы. Он писал как продолжатель Тацита, Тита Ливия, Светония.
Книга Марцеллина является основным источником по эпохе Юлиана Отступника. Уже в начале он фигурирует как соправитель императора Констанция 2-го, а потом, с 361 г. становится единодержавным правителем, правда не надолго — что-то порядка двух лет.
Юлиан Отступник — фигура трагическая, не даром Ибсен сделал его героем огромной пьесы «Кесарь и Галилеянин». В личном и общественном плане это был потрясающий человек: аскет, бесстрашный воин, философ, мудрый правитель, интеллектуал. Только вот одна загвоздка: он опирался на уже уходящее в прошлое язычество. А ведь был уже Константин, за 40 лет до этого был Миланский эдикт. И вот Юлиан отвергает всё это и хватается за ускользающую соломинку. Видимо, промыслительно так случилось, что он правил недолго, и погиб в бою. По Ибсену, последние его слова были: «Ты победил, Галилеянин». Видимо время ещё не пришло, и только через несколько столетий появится правитель такого же уровня, но с положительным знаком, на стороне «Галилеянина» — Юстиниан Великий, и при нём Византия достигнет кульминации своего исторического развития.
Очередное воскресенье с Аммианом Марцеллином
Неделю назад я уже писал об Аммиане Марцеллине и его книге «Римская история». Продолжаю двигаться в освоении этого античного историка. Кстати, он считается замыкающим череду великих античных историков, последний из них. Сколько интересных материалов находишь в этих древних хрониках. Вот хотя бы рассказ о Барбационе и его жене Ассирии. Если бы составители, скажем, сценариев для кино читали побольше, имели широкий кругозор в источниках, сколько можно было бы снять интересных, захватывающих фильмов!
Римская империя, 359 год. В дом командовавшего римской пехотой Барбациона залетел рой пчел. Толкователи сказали, что это дурное предзнаменование. Барбацион уходит в поход против персов. Его жена, Ассирия, была глупой и болтливой. Она позвала рабыню, владевшую тайнописью, и приказала ей написать зашифрованное письмо примерно такого содержания: «Император Констанций скоро умрет, тебе достанется верховная власть, так уж ты, пожалуйста, не отвергни меня, не женись на императрице Евсевии!» Письмо было отправлено в глубокой тайне, но рабыня, очевидно недолюбливающая хозяйку, донесла куда следует об этом и выдала копию письма. Мало-помалу дело раскрутилось, дошло до императора. А тот, не долго думая, взял и отрубил головы и Барбациону и Ассирии.
Этого показалось мало, были репрессированы и много других людей, многие даже казнены. Потом, правда, император одумался, всех простил, некоторых даже назначил на высокие должности, но Барбациона с Ассирией уже не вернёшь. Вот что может значить иногда пустое слово, сказанное глупым человеком. Заканчивает Марцеллин этот свой рассказ таким эффектным примером. Когда весной гуси летят на север и достигают Тавра (современного Крыма), там их поджидают коварные хищники – орлы, нападая на них. Узнают они о летящих гусях, преимущественно по их гоготу. Так вот, гуси, якобы зная об этом, перед тем, как лететь через Тавр, берут в клюв по небольшому камушку, и пролетают, сомкнув клюв, весь этот опасный путь, чтобы не было соблазна загоготать. Уж не знаю, вряд ли этот рассказ о гусях – правда, но пример поучительный. Во всей этой истории я так и вижу зерно для увлекательного сценария к кинофильму, в котором гуси могли стать прологом, или эпилогом. Жаль только, что современные фильмы снимают совсем с другими сюжетами и по другим принципам.
Вадим Грачев