Пётр Ильич Чайковский: вдохновение — никем непостижимая сила

В одном из писем к Надежде Филаретовне фон Мекк по поводу своей четвёртой симфонии Чайковский пытается объяснить своё состояние, когда на него сходит вдохновение. Слова гения о том, как он его переживает. Очень интересно почитать. Вот цитата. 

Как пересказать те неоп­ределенные ощущения, через которые переходишь, когда пишется инструментальное сочинение без определенного сюжета? Это чисто лирический процесс. Это музыкальная исповедь души, на которой многое накипело и которая по существенному свойству своему изли­вается посредством звуков, подобно тому как лирический поэт высказывается стихами. Разница только та, что музыка имеет не­сравненно более могущественные средства и более тонкий язык для выражения тысячи различных моментов душевного настроения. Обыкновенно вдруг, самым неожиданным образом является зерно будущего произведения. Если почва благодарная, т. е. если есть расположение к работе, зерно это с непостижимою силой и быстро­той пускает корни, показывается из земли, пускает стебелек, листья, сучья и, наконец, цветы.

Я не могу иначе определить творческий процесс, как посредством этого уподобления. Вся трудность состоит в том, чтоб явилось зерно и чтоб оно попало в благоприятные усло­вия. Все остальное делается само собою. Напрасно я бы старался выразить Вам словами все неизмеримое блаженство того чувства, которое охватывает меня, когда явилась главная мысль и когда она начинает разрастаться в определенные формы. Забываешь все, делаешься точно сумасшедший, все внутри трепещет и бьется, едва успеваешь намечать эскизы, одна мысль погоняет другую…

Иногда посреди этого волшебного процесса вдруг какой-нибудь толчок извне разбудит от этого состояния сомнамбулизма. Кто-нибудь позвонит, войдет слуга, прозвонят часы и напомнят, что нужно идти по делу… Тяжелы, невыразимо тяжелы эти перерывы. Иногда на несколько времени вдохновение отлетает. Приходится искать его, и подчас тщетно. Весьма часто совершенно холодный, рассудочный техниче­ский процесс работы должен прийти на помощь. Может быть, вследствие этого и у самых великих мастеров можно проследить моменты, где недостает органического слепления, где замечается шов, части целого, искусственно склеенные. Но иначе невозможно.

Если б то состояние души артиста, которое называется вдохно­вением и которое я сейчас пытался описать Вам, продолжалось бы беспрерывно,— нельзя было бы и одного дня прожить. Струны лопнули бы, и инструмент разбился бы вдребезги! Необходимо только одно: чтоб главная мысль и общие контуры всех отдельных частей явились бы не посредством искания, а сами собой, вслед­ствие той сверхъестественной, непостижимой и никем не разъяснен­ной силы, которая называется вдохновением.

Подготовил Вадим Грачев

 

культурамузыка