День пятьдесят первый. С утра пораньше вышел на улицу, обошёл сад, огород, навёл ежедневную ревизию. Уже утром было жарко, градусов 25. Традиционный завтрак с кофе и Шолоховым, и потом в свободные минуты тоже Шолохов. После завтрака поупражнялся в боронении картошки, да так увлёкся, что взборонил весь огород. Картошка вся взошла. Вчера её слегка помочило, боронить было легко.
Потом занимался университетом, проверял и исправлял работы дипломников, что заняло порядочно времени. После этого огребал скошенную траву — на компост. Кстати, вчера в компостную кучу добавил фитоспорина, пусть тоже работает. И в это время стало ясно, что такая жара не спроста. Со всех сторон нас обложило мощными тучами, греметь начало с запада и востока, потом эти иссиня-серые тучи соединились, и тут началось! Сперва только устрашающе гремело, потом с пухлых, тревожных туч свесились серые нитки дождя, и вскоре достигли нашей земли. Задул сильный ветер, березы стали гнуться. В одночасье небо стало мрачно-серым, и выпрыснуло на нас свои животворящие потоки. Спустя минут десять вместе с водяной пеленой в окна словно кто-то стал кидать камнями: оказалось это посыпался град, диаметром с рублевую монету. Я боялся, как бы не побило стёкла и не поломало всё в огороде, но обошлось, быстро кончился. А дождь и страшные раскаты грома длились два часа. В грядках и между ними стояли лужи, на дороге — тоже, и канавы полны воды. Я ушёл на второй этаж, и там задремал под грозу и дождь по крыше. Спустя немного времени, проснулся, но не от грома, а от тишины и двух мирно разговаривающих на улице женских голосов.
— Значит, — подумал, ещё не открывая глаз, — всё кончилось.
И правда, небо очистилось, остались лишь облачка, которые, однако, не пропускали солнышко погреть землю. Но июнь есть июнь, и так было тепло, а наличие солнца на небе угадывалось по жгуче-яркому пятну в небе за облаками.
Я убрал траву, которую до стихии сгребал в кучи, отвёз её не съедение фитоспорину. А после ужина сидел и долго-долго читал биографию Шолохова, которую, собственно, почти закончил, осталось страниц 60. Прочитал о взаимоотношениях с новым генсеком (сколько он их пережил!) — Брежневым, которые складывались не очень хорошо, о получении Нобелевской премии, встречах с Гагариным, с молодыми писателями, да и много о чем ещё. Шолохов стареет, подходят немощи, болезни, но дух по-прежнему несгибаемый и принципиальный. И, конечно, все разговоры о «плагиате» — это всего лишь детский лепет необразованных либеральных интеллигентов. Всё давно уже разобрано и «доказано», хотя вдумчивому читателю и доказательств не надо. Вот такие дела. Ну и всем доброй ночи от меня, соловья и коростеля!
Кто-то покусал:) Светлана, на такое добро охотников много:)
День пятьдесят второй. Утром — кофе и Шолохов. Проживал все эти дни биографию писателя, сегодня закончил читать, и теперь в общих чертах представляю её. Как и у любого крупного писателя, она интересная и сложная. Теперь надо читать и перечитывать его произведения.
До обеда занимался дипломниками и прочей университетской работой. Вроде укладывается в одну строчку, но времени и сил занимает много. Скажем, написать две рецензии на две научные статьи. Вроде бы есть даже шаблон отзыва, можно формально расставить оценки за все пункты, и дать рекомендацию — годится, или нет в печать. Но ведь надо прочитать, выяснить, насколько это всё актуально, какова методика исследований, нет ли методических ошибок, есть ли хоть небольшая научная новизна. В одной статье даже исправил ряд грамматических ошибок. Всё это подразумеваешь, когда ставишь оценки за тот, или иной пункт.
Потом ходил на сенокос, косил не триммером, а ручной старой косой (теперь это редкость, все обзавелись этими жужжалками и жужжат целыми днями вокруг домов). Для заточки косы имеется специальный брусок, который кладётся вот в такой прадедовский футляр, плетёный из бересты, который вешается через плечо. Когда смотришь на это берестяное изделие, то ощущаешь себя древним новгородцем, есть преемственность. Разница только в том, что древние новгородцы не могли слушать с айфона по интернету лекции по истории Егора Холмогорова, а я это делал, прямо во время косьбы. Айфон лежал в кармане, а то мог бы поместиться и в прадедовский берестяной футляр!
После сенокоса и ужина перекладывал листья в гербарии. Тонкие растения типа осоки дернистой совсем высохли, но толстоватые — калужница, лютики не спешат отдавать влагу и требуют досушки.
Ходил вечером по деревне в тот край, где жили мои далёкие предки — прадед с прабабушкой и прапрадед с прапрабабушкой. Та часть деревни, где они жили, так и нарывалась в старину — деревня. А та, где мы живем уже более 120 лет — край. Хотя сегодня этот «край» — самая середина деревни. А та часть, что отделяется текущим через дорогу ручьём, — Заручье, с ударением на первый слог. В детстве мне казалось, что Заручье — это другая страна , так, казалось, далеко оно было, когда мы туда ходили. А теперь это 15 минут ходьбы — всё ускорилось в 21 веке.
Сегодня через мою генеалогическую группу написала одна женщина, попросив помочь разыскать её корни. Её дед родился в нашей деревне в 1907 г., а уже в 1920-е гг. уехал из деревни навсегда, был военным, и почти никогда не ездил на историческую родину. Умер в 1975 г. Я о нем никогда ничего не слыхал. Но, поскольку я хорошо знаю историю деревни, по 3-4-м косвенным фактам мне удалось вплести эту их давно отколовшуюся веточку в общую генеалогию их обширного семейства, и даже найти ей некоторых родственников. Всё это для меня было полной неожиданностью. Вот так, создай генеалогическую группу, и через 10-15 лет тебя будет ожидать много сюрпризов. Таких историй у меня было много. У её деда было 8 человек детей, так что история нашей деревни сильно обогатилась и приросла новыми участниками, которые о родовой деревне только слышали из рассказов предков.
День пятьдесят третий. Ночью был кратковременный, но шквальный ливень — сплошная стена из дождя. Немного гремел гром, закончилось все быстро, но следов оставило много. Между грядками, и на дорогах — лужи, канавы полны воды. А на самих грядках в некоторых местах промоины. То есть, дождь был таким интенсивным, что даже с поверхности грядок вниз стекали мощные потоки. Утром крепкий финский кофе. Шолохов вчера закончился, поэтому вновь возвращаюсь к внешней политике СССР. Идёт середина 1930-х, Гитлер у власти, а наши западные «партнёры» всячески лавируют, чтобы не упустить свою выгоду и грамотно править всем миром. Но мы-то тоже не лыком шиты, уже научились от них отбиваться всякими способами, в том числе и дипломатическими.
Целый день с 10 утра и до 5 вечера (хотя сегодня и короткий день) работал с дипломниками. Из бакалавров трое выходят на защиту, в основном работы закончены, сегодня прошли проверку на антиплагиат. Теперь в основном осталось защититься. Но ещё и ещё раз утверждаю, что дистанционное образование — это могила образования.
К вечеру написал рассказик «Онижеживые», опубликовал его в соцсетях. Сделал обход огорода. За время этих дождей и тепла все плодовые деревья резко тронулись в рост, зацвело даже то, что никак не должно было цвести. На деревьях выросло много лишних деталей, которые будут только отбирать питательные вещества и уводить их в сторону, а толку никакого с них не будет. Поэтому данные детали я аккуратно удалял вчера и сегодня.
Вчера с нашей «грибной грядки» мы сняли пять подберёзовиков и сварили из них суп. Сегодня обнаружили пока только один, оставили его подрасти. Может и ещё компания ему вылезет из земли завтра — на новую кастрюльку супа.
Перекладывал бумагу в гербарии. Успел также посмотреть замечательный спектакль Малого театра «Лес» в постановке Ю. М. Соломина к его 85-летию. Спектакль интересен — Муравьёва, Евгений Самойлов, Ермаков, Еремеев, Фадеев, Торопов и другие замечательные артисты. Только пошловато, на мой взгляд, поставлена сцена Улиты со Счастливцевым. Так и вижу грозный, осуждающий взгляд Пашенной! Не в стиле Малого. Но остальное — отлично.
Сижу на веранде, обложенный книгами, и заманчиво поглядывает на меня четырехтомный Эжен Сю — Агасфер. Посмотрим, осилю ли!
День пятьдесят четвёртый. Утром пораньше сел с чашечкой кофе читать Агасфера. Да так увлёкся, что до этого часа уже прочёл более 200 страниц. Всего это издание занимает четыре тома, по 700 страниц каждый. Репринт издания 1933 года, издательства ACADEMIA, перепечатано в 1990 г. Правда, шрифт довольно крупный, так что читается быстро. Книге предпослана критическая статья того же издания 1933 года, этакая в стиле РАППа, о том, что, дескать, Эжен Сю, конечно прогрессивный писатель, но не лишён крупных недостатков. А дальше перечень недостатков так разложен, и все герои так проанализированы, что, поверь я этой статье, то и читать бы не стал. Пресловутое советское литературоведение порой так «анализировало», что произведение после этого бывало убито намертво. По их мнению, по-настоящему верно писали только Горький, да Николай Островский. А так даже Шолохов порой «заблуждался», иначе непременно сделал бы Григория коммунистом. Вообще, «заблуждался» — это ключевое слово такого литературоведения. По их мнению, все писатели до Горького, так или иначе, заблуждались. И Диккенс «не понял» значения революции, написав «Повесть о двух городах», и Бунин не принял революцию, уехав в эмиграцию, и так далее, в том же духе. А по мне так вся литература делится на интересную и неинтересную. И она должна учить добру. Вот и всё литературоведение. Но я читатель добросовестный, прочитал и критически оценил эту статью, а дальше уже погрузился в стихию этого захватывающего произведения. Пока только завязка, напоминает немного Дюма — ведь авторы из одной страны и одного поколения. Буду читать дальше.
Порядочно времени провёл на сенокосе, выкосил несколько соток травы, оставил на просушку. После обеда красил заднюю стенку веранды. Осталось ещё немного, скоро совсем закончу. Уничтожал также вредителей капусты и редиски препаратом «Искра двойной эффект».
Созванивался с некоторыми друзьями. Вечером также исполнилась моя давняя мечта: посмотрел спектакль «Дальше — тишина» Малого театра с Людмилой Поляковой и Владимиром Носиком. Будет висеть на ютубе до завтра, до 7 вечера. Всем бы очень рекомендовал это замечательное произведение!
Ну вот, посижу ещё малость с Эженом Сю, как говорят словаки, dobru noc! Любимая Словакия всегда со мной!
День пятьдесят пятый. Неотъемлемый атрибут утра — кофе и Эжен Сю. Агасфер «заходит» легко. Это отличное чтение для отдыха. Помню, что последние развлекательно-приключенческие романы я прочитал, будучи на 1-2 курсах университета. Хорошо запомнился последний роман Дюма, который я прочитал — «Жозеф Бальзамо». Как раз перед этим у нас впервые показали фильм (был запрещён до этого) с Жаном Маре в заглавной роли по этому роману, и, прочитанный, он тогда произвёл на меня неизгладимое впечатление. Потом я ещё прочитал Рафаэля Сабатини — несколько романов о капитане Бладе, Хаггарда, Болеслава Пруса — Фараон, и понял, что я вырос из этой литературы. Спустя многие годы, прочитав статью О. Н. Трубачева о книгах в его жизни, прочитал ещё «Летучий Голландец» Капитана Марриетта. А теперь вот снова рецидив — «Агасфер». Но чтение интересное — лихо закручен сюжет, который раскрывается постепенно. Действие происходит во многих частях света, среди героев есть благородные, есть отвратительные — всё, как положено в произведениях такого рода. Ну а весь пафос направлен против тайной структуры — иезуитов. Так что Сю можно назвать основоположником не только криминального романа, но ещё и конспирологического, что и сегодня весьма актуально. Между тем, за два дня прочитал уже более 500 страниц. Всего их 4 Тома по 700 с лишним страниц — масштабно!
Скосил несколько соток травы. Слушал во время сенокошения лекции и беседы Андрея Фурсова и Егора Холмогорова. Связал впервые в этом году свежие веники в баню. Напарились с удовольствием! Скоро надо будет уже сушить на зиму.
Созванивались с Милошем из Черногории, с удовольствием, как всегда, поговорили.
Вечером сидел на веранде, залитой косыми достоевскими лучами заходящего солнца и читал «Агасфера». По занимательности сюжета из прочитанного в последние годы могу только сравнить с «Сатанистами двадцатого века» Шабельской-Борк. Там тоже потрясающий сюжет и конспирология, оторваться просто невозможно, кроме того, у Шабельской-Борк это ещё и высокохудожественное произведение.
Из недостатков Сю могу назвать только некоторые натяжки в сюжетной линии (уж больно много всего сходится в одном месте и в одно время) и некоторую, пунктиром обозначенную русофобию. Скоро закончу первый том, дальше посмотрим, как оно продолжится. Доброй ночи.
На фотографии — один из двух, растущих в Ленинградской области, представителей семейства истодовые — кажется, истод хохлатый.
День пятьдесят шестой. Утром и потом в течение дня читал Агасфера, всё больше погружаясь в захватывающие интриги этого произведения. За три дня прочитал более 700 страниц, скоро первый том закончится, впереди ещё три.
Докосил вчерашнюю траву. Теперь малость подвялится и можно отвозить на компостную кучу. Так мы готовимся уже к следующему году. Помню, как-то Валентин Непомнящий говорил, что лучшие полководцы всегда были из крестьян, потому что крестьянин думает на год вперёд, у него стратегическое мышление.
После обеда готовился к завтрашнему дню — экзамены в двух группах.
Вечером подкармливал лук нашатырным спиртом: 2 столовых ложки на 10 л. воды. Выполняет две функции: является азотным удобрением и отпугивает разных паразитов. Проверенное средство. Сделал обход сада и огорода. Быстро всё идёт в природе. Вот уже почти всё отцвело и на деревьях и кустарниках уже завязались маленькие плоды. Теперь весь садовый пафос должен быть направлен на сохранение будущего урожая от паразитов, а также регулярный полив. Листья должны быть крупными и зелёными, чтобы в процессе фотосинтеза вырабатывалось много крахмала, то есть сахара — тогда будет хороший урожай. Фитоспорин помог бороться красной смородине с грибковым заболеванием, от которого краснеют листья, и этой красноты на них немного. Надо повторить фитоспориновую процедуру ещё хотя бы раз.
Солнце село, мир потихоньку умолкает, а я погружаюсь на вечер в приключения героев Эжена Сю.
День пятьдесят седьмой. Утром читал Агасфера, а потом целый день принимал экзамены, по разным дисциплинам у двух групп. До этого успел поменять сухие листы в гербарии. Многие растения уже полностью высохли. Теперь надо приобрести листы и папки А3, чтобы размещать там гербарий. Да и новые растения уже цветут, можно добавить ещё.
Так что внешне день не богат событиями. Вечером поливал второй раз смородину фитоспорином. Прошлая поливка, похоже, помогла: красных пятен почти нет, листья крупные, зелёные, а ягоды уже тоже большие, наливаются на глазах. Надо поливать, чтобы были крупнее. Прошёлся по саду и огороду, удалил лишние ветки на молодых деревьях, даже без секатора, отщипывал. Были у меня 4 молодых сливы, которые обрезал только рано весной, ещё до листьев. А за это время, на тепле и при дождях, они выбросили много веток, некоторые вытянулись уже сантиметров по 30. После моих процедур на сливы любо поглядеть, стали маленькими деревцами, и вся энергия теперь пойдёт только в нужные ветви, а всё, что мешало — в мусорное ведро! Это очень интересная, творческая работа. Если бы не стал зоотехником, то, наверное, стал бы садовником-плодоовощеводом.
Сижу вот сейчас, пишу, а к самого зуд — скорее читать Агасфера. Уже во втором томе «проглотил» почти 200 страниц. Там иезуиты творят такие дела, такие страсти происходят, что всё внимание моё устремлено туда! Сюжет невероятно интригует!
Пыс пыс: на фото — сурепка обыкновенная, отличный экземпляр!
День пятьдесят восьмой. Утром, проснувшись пораньше и заварив кофе покрепче, успел много прочитать Агасфера. В целом второй том уже перевалил за середину. После принимал экзамен по биотехнике воспроизводства животных у оставшейся части студентов — у которых не успел принять вчера. Результаты сегодня несколько хуже вчерашних.
После обеда занимался дипломниками и другой университетской работой. Так и вечер настал незаметно. Целый день стояла страшная жара и духота. Думали, что будет гроза, но не случилось. По прогнозам должна быть в ближайшие дни — посмотрим. Дождичка уже надо, все растения не наполиваешь. За эти дни уже полностью активизировались комары, мошка — со страшной силой, и два вида слепней: обычные, не сильно крупные, и рыжие, или желтые — крупные, которые сильно жогают.
Вечером, но ещё при высоком солнце, сходил на ботаническую экскурсию. Старые мои растения все уже высохли, так я накопал новых — 12 видов — тоже аккуратно заложил на сушку. Гербарий мой пополнился. После этого поговорили по телефону около часа со старинным другом, с которым дружим около 40 лет!
Ну а теперь снова передо мной Эжен Сю. Хотя и спать клонит, но не терпится и узнать дальше: что же будет с моими разнообразными героями? Кстати, пока укладывал гербарий, послушал передачку про иезуитов одного светского дяденьки-профессора. Из его рассказа так они просто ангелы земные, и чего это тёмный Эжен Сю так сгущает краски?
День пятьдесят девятый. Занимался университетскими делами, преимущественно дипломниками, которые, худо-бедно, подошли уже к защите. Ещё немного и всё закончится, приближается отпуск.
Некоторое время провёл на сенокосе. Большой участок травы, в несколько соток, обкосил вкруговую, сделал два больших прокоса. Теперь с каждым прокосом площадь травы будет уменьшаться, но ещё, по крайней мере, полдня там надо провести. Потом сгустились тучи, небо с юго-запада стало темно-серым, дошли эти тучи до нас, и полил благословенный дождик. Лил он с час примерно, то приостанавливался, то приспускал сильнее. В результате мелочь полил хорошо, а для картошки и грибов — надо бы ещё. Но, несмотря на относительную сухость, уже два дня мы собираем штук по пять подберёзовиков. Сегодня был вкусный грибной суп. Пока ещё не выбрался на свои грибные места в лес, там, поди, тоже урожай поджидает!
Во время дождя был на втором этаже, прибирал свои книги, сортировал их по темам, все привёл в порядок. Так здорово сидеть на втором этаже, копаться а книгах, а по крыше барабанит умиротворяющий дождик. В это время у нас ещё топилась баня, и бело-серый дым из банной трубы застилал окрестности, сливаясь с темно-серым небом, да ещё на фоне буйной зелени и под дождем. Получилась какая-то фантасмагорическая картина из романов Диккенса. Раза два в отдалении, в южной стороне даже прогремело, и потом всё ушло на Мошницу и в Журавлёво.
Дождь налил с застреки целую бочку воды и я разносил её вёдрами в другие бочки, у которых нет подпитки с крыши. Потом была баня. А теперь я вновь в компании с Эженом Сю и героями его гигантского и увлекательного романа «Агасфер».
День шестидесятый, юбилейный. До обеда занимался дипломниками. Потом ходил косить свою пожню, докосил всю. Мошки, комары и слепни атакуют вовсю. Особенно коварна мелкая мошка. Сядет, скажем, незаметно на губу, бац — и у тебя половина губы опухла, онемела, как после стоматолога, и по губам течёт кровь (видимо, эти паразиты выделяют что-то, препятствующее сворачиванию крови, после их укусов часто бывают кровотечения). Потом она останавливается, засыхает, и ты, приходя домой, не узнаёшь себя в гриме — опухший с кровоподтёками, как будто снимался в фильме ужасов. Комар, по сравнению с мошкой, интеллигент: подлетает, делает аккуратный прокол, забирает нужную дозу, и вежливо улетает. Следов преступления гораздо меньше.
Утром, в обед и вечером читал Агасфера. Второй том подходит к концу. Начинаются кульминационные события, к которым автор нас вёл с самых первых страниц романа.
Сходил ещё раз на ботаническую экскурсию, заготовил ещё 12 новых видов, а также посчитал предыдущие. Теперь их у меня ровно 40 видов. Подавляющее большинство я знаю, но некоторые экземпляры, особенно злаки, надо определить. Это всегда интрига и загадка: вроде растение знаешь всю жизнь, а названия не знаешь. Начинается целая драматургия: поиски, заблуждения, неясности, ошибки, и всегда радует, что в конце ты добьёшься своей цели. Ботаника обогащает тебя многими познаниями. Некоторые, бывает, скучают, не знают чем себя занять. Да ты узнавай каждый день по одному новому растению, и уже жизнь будет прожита не зря. Растений в мире полмиллиона видов!
Сегодня в ряду прочих я узнал и любку двулистную (на фото). Потрясающее растение: во-первых, очень красивый цветок, этакий толстый белый цветущий колос, во-вторых, чудесный аромат, просто невероятно густой и богатый для нашей северной флоры, а в-третьих, ещё и два чудесных толстеньких белых клубня в корневой системе. Пишут, что, поскольку растение очень красивое и приятно пахнущее, его массово истребляют вокруг городов. Также пишут, что может выращиваться и в культуре, на огороде. Я выкопал 4 экземпляра для гербария, а остальными хожу любоваться на луг. Надо будет попробовать посадить у дома на клумбу.
Сегодня 85 лет Юрию Мефодьевичу Соломину. Знаю и люблю его с детства, а при моём трепетном и нежном отношении к Малому театру, люблю его втройне! Уже более 30 лет он ведёт, как мудрый капитан, этот старейший и любимый, а сегодня я бы сказал и единственный русский национальный театр. Малый театр — это как Кремль, Третьяковка, Волга, Куликово поле, как Пушкин, Гоголь и Островский, Исторический музей — один из символов России. И дай Бог здоровья и творческих успехов нашему дорогому Хранителю традиций Малого театра! Многая лета!
Вадим Грачев
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Дневник деревенского самоизолянта (ЧАСТЬ-1)
Дневник деревенского самоизолянта (ЧАСТЬ-2)
Дневник деревенского самоизолянта (ЧАСТЬ-3)
Дневник деревенского самоизолянта (ЧАСТЬ-4)